Гамлет и Маргарита. Антон Юртовой

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ обращений в официальные судебные инстанции и проч. При этом уже по-настоящему выгодным даже в материальном или «вещественном» аспекте оказывалось проведение поединков или дуэлей, возвращение к праву на непосредственную месть и к другим средствам улаживания внутренних конфликтов. Тому их арсеналу, какой не мог признаваться «законным» с точки зрения государственного права.

      «Подсветив» этот кодекс в лучах всеобщего естественного права, феодальное сословие сполна удовлетворило свои амбиции. Соблюдением чести, кроме того, что в таком уборе человек как бы парил над своими личными недостатками и пристрастиями, без лишних программных заявлений могли укрепляться объединительные, корпоративные начала. И хотя очень скоро это оборачивалось порочной круговой порукой, индивидуум, даже будучи придавлен её условностями и соответствующим сомнительным «долгом», всё же в значительной мере мог считать себя независимым или даже свободным.

      Именно ввиду таких особенностей принцип чести, как обычай, становился мерилом образцового сословного поведения, был привлекателен, и даже когда он обветшал и отодвинулся в прошлое, чувства, в которых сосредотачивалось его лучшее выражение, прочно и ещё долго продолжали держаться в новых сообществах. Как-никак оставалось в нём кое-что и от всеобщего идеала, а идеалы такого покроя людям всегда желанны, дороги и милы.

      Нет, Шекспир никоим образом не подчёркивает, как его современники завидовали предкам, бывшим свидетелями яркого горения факела чести. Нет у него и намерений посожалеть о том, что этот факел на глазах у всех превращался в тлеющий ошмёток. Как здесь уже говорилось, он, сочинитель, даже в голове мог не держать ничего из истории феномена.

      Многочисленные упоминания о чести в «Гамлете» и нужны, и одновременно механистичны. С прошлым их ничего не связывает; нельзя понять, в каком выросте или в упадке понятие чести употребляется в момент описываемых драматургом событий, то есть – изменилось ли оно по сравнению с тем, каким было когда-то, способно ли изменяться. Присутствие в мире такой силы, как естественное право, хотя и взято в расчёт, но – неосознанно; – автор не знает, что это такое.

      Вот он лепит фразу принца, в которой тот разогревает в себе месть, сообщая, что к её осуществлению у него есть воля, сила, право и предлог. Набор слов. Они фальшивы, и фальшь хорошо различается в первую очередь из-за того, что герой трагедии произносит их наедине, когда не надо притворяться невменяемым.

      Если право здесь понимать как норму «от» государства, то Гамлет попросту корчит из себя законопослушного, будто бы не знающего, что ещё никогда и нигде право на месть не провозглашалось официально, от лица государства. Если – как норму обычая, – то опять же поступает дурно, поскольку обычай мести, не имея перспективы стать писаным, не мог не «перекрываться» нормой «от» государства нового времени и, стало быть, уже должен был считаться необязательным, вредным или даже преступным.

СКАЧАТЬ