Скуки не было. Бенедикт Михайлович Сарнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ главным, первым рефлексом в его отношениях с людьми, даже и не очень близкими. При каждой встрече – первый, неизменный вопрос: «Вам не нужны деньги?»

      Когда я однажды в ответ, шутя, поинтересовался, много ли их у него, он сказал, что да, достаточно. А на мой – не высказанный вслух, немой вопрос: «Откуда?», объяснил: «Потому что я зарабатываю как писатель, а живу как читатель».

      Это, конечно, была поза. Но его доброта позой отнюдь не была: это было органическое его свойство, естественное его состояние. «Добрый Борух», называл его Бродский, именно этим качеством выделяя и отделяя от всех своих литературных знакомых.

      Так что можно не сомневаться, что его желание помочь Манделю было искренним. Казалось бы, можно даже с уверенностью заключить, что это желание помочь было даже не главным, а единственным стимулом, побудившим его предпринять эту его провалившуюся дипломатическую миссию.

      Но тут у меня возникает такой простой вопрос.

      Ну, а если бы ситуация была другая, противоположная? Если бы Ильин, – предположим такое, – отказывался дать заблудшему поэту характеристику для ОВИРа, и смысл обращения Манделя к Слуцкому состоял в том, чтобы тот помог ему уехать, а не остаться? Вызвался бы Борис – в этом случае – пойти с ним к Ильину?

      Ответ не вызывает у меня и тени сомнений. Никогда! Ни при какой погоде! Не только не вызвался бы, но, как бы тот ни просил, ни за что бы на это не согласился.

      Да, конечно, дипломатическая миссия, которую он добровольно на себя взвалил, была вызвана желанием помочь товарищу выпутаться из беды. И это его желание помочь было безусловно искренним. Но лишь в той мере, в какой оно соответствовало его представлениям о том, какой исход был бы для Манделя благом, а какой – несчастьем. А его представления в этом случае (как, впрочем, и во многих других) совпадали с его государственными соображениями. Так что с немалой уверенностью тут можно сказать, что, подчиняясь живому, искреннему стремлению помочь заблудшему товарищу выпутаться из беды, Борис – с той же мерой искренности – исходил из интересов государства (разумеется, так, как он эти интересы понимал), то есть исполнял привычную свою роль комиссара.

      Эренбург или Паустовский?

      Однажды он спросил меня (он любил задавать такие неожиданные, «провокационные" вопросы):

      – Как по-вашему, кто правильнее прожил свою жизнь: Эренбург или Паустовский?

      Я ответил, не задумываясь:

      – Конечно, Паустовский.

      – Почему?

      – Не выгрался в эту грязную игру, был дальше от власти. Не приходилось врать, изворачиваться, кривить душой.

      Он, конечно, ждал именно такого ответа. И у него уже готово было возражение.

      – Нет, вы не правы, – покачал он головой. – Конечно, Эренбургу приходилось идти на компромиссы. Но зато скольким людям он помог! А кое-кого так даже и вытащил с того света…

      Против кого?

      Неизменных, СКАЧАТЬ