Как было и как вспомнилось. Шесть вечеров с Игорем Шайтановым. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ часть повествования, относящаяся к далеко не безмятежному, но счастливому детству в деревне Овсянке на берегу Енисея. А если праздник в семье, то и музыка, которая теперь подчиняет себе рассказ, не требуя слишком красивых, литературно-банальных слов:

      И вот пошла она, музыка! Мишка Коршунов широко развел гармонику и тут же загнул ее немыслимым кренделем. Оттуда, из заплатного этого кренделя, чуть гнусавая, ушибленная, потому как Мишка не раз уже разрывал гармонь пополам, вынеслась мелодия, на что-то похожая, но узнать ее и тонкому уху не просто. Мишка дал направление… И все радостно подхватили…

      В «Последнем поклоне» местное слово не кажется стилизованным, идущим от авторской тенденции, потому что оно оправдано формой книги, ее замыслом. Оно принадлежит не автору, с остраненной эпичностью повествующему о событиях, разворачивающему многопериодную фразу, а употреблено рассказчиком, вспоминающим о том, как жили, как говорили. Читателю эта книга показывает талант В. Астафьева с самой его привлекательной стороны – талант рассказчика, чья творческая память обострена поэзией услышанного слова.

      Думается, что на сегодняшний день автобиографический, то есть очень личный и субъективный по своей природе, жанр часто дает наиболее объективную и верную картину деревни в меняющемся времени. Под знаком сожаления о необратимости того, что было, пишется вся деревенская проза, автобиографическая в том числе. Однако в рассказе от первого лица это сожаление выглядит как естественная человеческая реакция и не претендует на создание далеко идущей философской или нравственной программы, подсказанной избирательной памятью об уходящей деревне.

      Параллель: природа – цивилизация, деревня – город, – рассекающая едва ли не каждое произведение деревенской прозы, в автобиографии ослаблена. Это понятно – обычно автор печется о судьбе своего деревенского героя, оберегая его от города, где тот непременно пропадет, но в данном случае он говорит о самом себе, проделавшем уже этот путь к новой культуре, которую кто как не он, писатель, имеет право представлять. Значит, не так уж непреодолима пропасть, какой ее иногда пытаются изобразить.

      Не только литература о деревне, но вся современная проза склонна к жанрам, восходящим к субъективному документу и автобиографии. Поколение, достигшее возраста писания мемуаров (хотя таких поколений сейчас несколько, учитывая, что ценз на право вспоминать резко снизился), ощущает, что на его веку сменилось несколько исторических эпох, совершились перемены, которых в более медленном прошлом хватило бы на несколько поколений. Отсюда особенно настойчивое желание вспомнить и сохранить пережитое в литературном слове, отсюда же и острота переживания того, что, казалось бы, существовало совсем недавно, еще свежо в памяти, но уже безвозвратно отодвинулось в прошлое, ушло вместе с людьми. В деревенской прозе добавляется своя острота от того, что уходят не просто отдельные люди, но определенный человеческий тип вместе со свойственным ему СКАЧАТЬ