«Сейчас же», – легко сказано. – Пошли бы и вы, милые.
(Уходят все, кроме Гамлета.)
Сейчас пора полночной ворожбы.
Гробы разверзлись, ад заразой пышет
И травит мир. Сейчас готов я пить
Живую кровь и натворить такого,
Что день померк бы. Тихо! Мать зовет.
Будь человечным, сердце. В это тело
Нерона душу не впускай – на миг!
Жестоким – буду, но не стать бы зверем.
Возьмем кинжалом слово – не клинок,
Роль палача пускай язык играет.
Но как слова ни резали бы мать,
Не дай, душа моя, им делом стать.
(Уходит.)
Комната в замке. Входят Король, Розенкранц и Гильденстерн.
КОРОЛЬ:
Не по сердцу он мне. Да и терпеть
Помешанных – с огнем играть. Готовьтесь.
Сбыть с рук его – препоручаю вам.
С ним на корабль – и в Англию немедля.
Устои государства нам нельзя
На карту ставить, если бродит рядом
Бред во плоти.
ГИЛЬДЕНСТЕРН:
Мы будем начеку.
Нет, государь, священнее заботы,
Чем оберечь покой несчетных ртов,
Кто жив и сыт раденьем высшей власти.
РОЗЕНКРАНЦ:
Жизнь каждому дарована одна,
И должно ей всей крепостью рассудка
От бед храниться. Бдеть же зорче всех
Должна душа, чья жизнь еще для многих –
Залог их жизней. Потерять вождя –
Не просто смертью больше. В ту воронку
Затянет всех окрест. Тут – колесо,
Утверждено оно на горном пике,
А великаньи спицы скреплены
С десятком тысяч крохотных довесков;
Колосс падет, – сглотнет и малых сих
Та катастрофа. Плачут короли –
Им эхом вторит общий плач земли.
КОРОЛЬ:
Прошу взять меры к быстрому отплытью.
Пора стреножить сталью эту жуть,
Довольно ей копытом бить.
РОЗЕНКРАНЦ, ГИЛЬДЕНСТЕРН:
Мы мигом.
(Уходят. Входит Полоний.)
ПОЛОНИЙ:
Он к будуару матери идет.
Я за ковром послушаю, державный,
Всю тяжбу. Верю, мать проймет его.
Но вы сказали – и сказали мудро:
Пусть ухо, материнского острей –
Ведь к сыну мать пристрастна по природе, –
Тут последит. До встречи, государь.
Я перед сном успею к вам с докладом
О новостях.
КОРОЛЬ:
Спасибо, добрый друг.
(Полоний уходит.)
Мой черный грех, смердишь ты к небесам.
О, СКАЧАТЬ