Томас Венцлова. Доната Митайте

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Глубокое и систематическое образование позволило поэту легко использовать самые разные направления мировой культуры, часто обходя те пласты национального наследия, которыми в то время злоупотребляли. И потому его голос в поэзии звучал очень свежо. Большинство литовских поэтов родились в деревне. Полунасильственное переселение в город (родители понимали, что в колхозном селе у детей нет будущего, и всеми силами выталкивали их оттуда) обусловило состояние душевной неустроенности, и потому в их стихах звучали антиурбанистические нотки, город был средоточием зла, губящим душу. Те литовские поэты, которые не хотели рифмовать идеологические лозунги, говорили об утерянном аграрном рае, об обрядовой жизни крестьянина, горевали по утраченной гармонии с природой и искали родники жизненной силы в фольклоре и мифологии.

      Томас Венцлова – городской человек, изначально уверенный, что «если в нашей национальной культуре происходит что-нибудь интересное и обнадеживающее, то прежде всего – в городе»[130]. В городе Венцловы (неважно, Вильнюс это, Москва или Петербург) царит тоталитарная зима. О чем бы он ни писал, он не забывает о «пятне времени», ядовитом, «как капли фосгена сквозь окна». Это цитата из не вошедшего в «Знак речи» стихотворения, написанного в тот период. В нем слышны строки Пастернака из цикла «Разрыв», написанного в 1919 году: «А в наши дни и воздух пахнет смертью: / Открыть окно, что жилы отворить»[131]. Поэзия Пастернака всегда останется для Венцловы важным интертекстом, но большее влияние на этот сборник оказал Мандельштам, его судьба, стихи, подобие портрета в «Стихах о погибшем»:

      под углем, под снегом; и даже разрешено оглянуться;

      как крылья насекомого – под углем, под снегом, под землей.[132]

      Прозвище «мраморная муха», которое дал Мандельштаму язвительный современник, в стихах Венцловы теряет отрицательный оттенок, становится синонимом хрупкости. Эта хрупкость – не слабость: «Я посеян». А посеянное прорастет и воскреснет. Очевидна связь между первым сборником поэта и мандельштамовским Tristia – позже Венцлова говорил об «ощущении бесспорного совершенства»[133], которое он пережил, читая эту книгу. Исследователи Мандельштама утверждают, что «пограничность жизни и смерти, пожалуй, одно из наиболее проявленных состояний в сборнике „Tristia“»[134]. Венцлова решительно шагает за эту границу в сторону жизни, преодолевая мерзлоту и лед:

      так учимся находить пасеку и пороховой мед,

      тронуть лицо и не утаить года,

      и вскрыть топором почерневший лед,

      под которым открывает глаза и растет рыба и трава.[135]

      Для поэзии Томаса Венцловы особенно важно стихотворение «Разговор зимой». Его название символично. С одной стороны, имеется в виду конкретная тяжелая зима 1970 года. С другой – оно перекликается со стихами Майрониса из сборника «Весенние голоса», СКАЧАТЬ