Все себя дурно ведут. Лесли М.М. Блюм

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как чувствовал Хемингуэй, они занимали в отношении его выжидательную позицию, поскольку ему еще только предстояло написать роман в доказательство своего таланта.

      Вхождение Хемингуэя в эти новые для него круги началось, вероятно, с Дональда Стюарта. «Он твердил нам обоим, что мы должны чаще видеться с „людьми, пользующимися влиянием“», – вспоминал Джон Дос Пассос[419]. Особенно часто Стюарт упоминал об одной американской паре – Саре и Джералде Мерфи.

      «Оба были богаты, – впоследствии рассказывал Стюарт. – Он был хорош собой, она красива; у них подрастало трое замечательных детей. Они обладали даром делать жизнь удивительно приятной – для тех, кому посчастливилось иметь их в друзьях»[420].

      И Сара, и Джералд происходили из богатых семей с Восточного побережья, а теперь поселились на вершине парижского творческого ландшафта. За ужином у них в любой вечер можно было застать Пикассо, Коула Портера или Дугласа Фэрбенкса, сидящих бок о бок с танцовщиками из балетной труппы Дягилева[421]. Это был «замкнутый круг, привилегированный, но в своих узких пределах он оказывал невероятно вдохновляющее воздействие», – вспоминал Стюарт[422].

      Но поначалу Стюарт не сумел как следует разрекламировать эту пару Хемингуэю и Дос Пассосу. «Он чуть ли не вызвал у нас отвращение к Мерфи, представив их как светских богачей», – вспоминал Дос Пассос, а эта легкомысленная категория почти наверняка внушала Хемингуэю презрение[423]. Но когда Дос Пассос и Хемингуэй наконец познакомились с супругами Мерфи, им пришлось признать, что они отнюдь не вульгарные или претенциозные богачи. Да, они жили в красиво обставленной квартире и развлекались с размахом, и кроме того, у них имелась на Французской Ривьере роскошная приморская вилла, которую они недавно приобрели и отремонтировали.

      Тем не менее Мерфи характеризовала примечательная непритязательность. Прежде всего, они были десятью годами старше Хемингуэя и Дос Пассоса и питали безграничную преданность своей маленькой семье. В светской жизни Парижа они взяли на себя роль менторов; их дома представляли собой эффектную, но надежную тихую гавань посреди декаданса, бушевавшего за их стенами. «Они становились родителями всем желающим», – вспоминал друг Мерфи Калвин Томкинс[424].

      Их друзья, художники и писатели, нередко стремились узнать мнение пары по поводу их последних работ, однако «жаждали одобрения по иным причинам, – добавляет Томкинс. – Не ради литературного превосходства, а потому, что Мерфи любили их»[425]. Джералд сам был признанным художником-кубистом, его работами восхищались другие кубисты и наиболее известные творческие личности города. «Мне казалось, что он придерживается какого-то мясницкого подхода к живописи – яростного, ловкого, точного, сочетающегося с деликатностью прикосновений, свойственной хирургу», – вспоминал Дос Пассос[426].

      Супруги Мерфи сочли Хемингуэя на редкость СКАЧАТЬ