Название: Все себя дурно ведут
Автор: Лесли М.М. Блюм
Издательство: Издательство АСТ
Жанр: Биографии и Мемуары
isbn:
isbn:
Подобно многим другим издателям, Хорас Ливрайт приступил к поискам талантов среди экспатов Монпарнаса. Один из бывших вице-президентов издательства, Леон Флейшман, переселился в Париж с поручением искать среди рукописей подходящие для американского рынка. Гарольд Леб и Флейшман знали друг друга еще по Нью-Йорку, и теперь, когда Хемингуэй завершил работу над рукописью сборника «В наше время», Леб устроил ему аудиенцию у Флейшмана.
Предстоящая встреча тревожила Китти Кэннелл. Она опасалась, что Хемингуэй склонен к антисемитизму и может устроить безобразную сцену в присутствии Флейшмана и его жены Хэлен[384]. Так она и сказала Лебу. Тот лишь отмахнулся.
«В то время я пропускал мимо ушей сплетни, ходившие в Латинском квартале насчет вспыльчивости Хема, – рассказывал он. – Я знал, что люди преувеличивают»[385].
Наступил вечер встречи. Возможно, из патологического любопытства Кэннелл вызвалась сопровождать Леба и Хемингуэя, когда они отправились к Флейшманам, жившим неподалеку от Елисейских полей. Дверь открыла Хэлен Флейшман.
«У горничной выходной», – объяснила она, впуская гостей.
Затем вышел Леон Флейшман в бархатной домашней куртке. И Кэннелл, и Леб заметили, что Хемингуэй с первого взгляда проникся неприязнью к Флейшману. Подали напитки, беседа не клеилась. Кэннелл и Хэлен сплетничали о Пегги Гуггенхайм и ее муже. Леб попытался оживить атмосферу рассказом о том, как «две цветные девчонки фотографировались на Кони-Айленде»[386].
Наконец мужчины заговорили о делах. Флейшман начал с вступительного слова: он слышал, что Хемингуэй подает большие надежды, но вообще-то невозможно определить, станет молодой писатель популярным или нет. Публику нужно приучать к новым тенденциям в литературе.
Этот монолог показался Лебу пыткой. «Я как будто слушал Леона ушами Хема, – позднее писал он. – Все, что он говорил, звучало манерно, покровительственно, претенциозно»[387].
Хемингуэй раздраженно прихлебывал скотч. Когда Флейшман поглядывал в его сторону, ожидая реакции, Хемингуэй вознаграждал его подчеркнуто широкой улыбкой. Тревога Леба нарастала.
«Я хочу прочитать ваши рассказы», – наконец объявил Флейшман. И продолжил: если он сочтет их достаточно впечатляющими, то отправит Ливрайту вместе со своими рекомендациями. «Хорас знает, что прислушиваться к моим советам имеет смысл, но, разумеется, в том случае, если они даны тактично, – добавил Флейшман. – Окончательные решения Хорас принимает сам»[388].
К счастью, вскоре после этого визит завершился. Леб, Кэннелл и Хемингуэй ушли вместе.
«Уже СКАЧАТЬ
383
100 долларов в неделю в 1925 г. примерно соответствуют ежегодному жалованью 62 тысячи долларов в 2015 г.
384
Опасения Кэннелл насчет якобы имеющегося у Хемингуэя антисемитизма: биограф Карлос Бейкер пишет, что «под привлекательной внешностью, как она считала, скрывается склонность к порочной жестокости… Гарольд не успокоился бы, пока не познакомил Эрнеста с Леоном. Китти вновь сомневалась, заметив отдельные антисемитские вспышки Хема». Бейкер не приводит подробностей содержания и времени этих «вспышек», он ссылается на личное интервью с Кэннелл (13 октября 1963 г.) как источник информации о ее предчувствиях и наблюдениях. (Источник: Карлос Бейкер, «Эрнест Хемингуэй: история жизни» (Carlos Baker, Ernest Hemingway: A Life Story, New York: Charles Scribner's Sons, 1969), стр. 133, 586).
385
«В то время я…»: Гарольд Леб, «Ожесточенность Хемингуэя», The Connecticut Review I, 1967, приводится по изданию «Хемингуэй и закат», под ред. Бертрама Д. Сарасона (ed. Bertram D. Sarason, Hemingway and the Sun Set, Washington, D.C.: NCR/Microcard Editions, 1972), стр. 119.
386
«Две цветных…»: Гарольд Леб, «Как это было» (Harold Loeb, The Way It Was, New York: Criterion Books, 1959), стр. 227.
387
«Я как будто…»: там же, стр. 227.
388
«Я хочу…»: там же, стр. 227.