всем семейством могли выезжать на их сбор. Брата, как самого маленького, оставляли под присмотром бабушек, а меня забирали с собой, хотя и не часто. Грибы мы в то время привозили картофельными мешками, настолько много их росло в окрестных лесах. Собирали маслята, красноголовики, синявки, белые грибы, рыжики, волнушки, лисички, грузди. Груздей набирали особенно много. Привезённые домой грибы вываливались в длинные стиральные цинковые ванны или корыта и заливались водой, некоторое время отмокали, после чего все, и без того уже уставшие от поездки, с ножами в руках усаживались возле корыт и, вдыхая неповторимый и незабываемый грибной дух, тщательно очищали собранное от налипшей травы, листьев и земли. Больше всего возиться приходилось с груздями и маслятами. С маслят требовалось аккуратно снять верхнюю кожицу и разрезать пополам, проверяя, не червивая ли шляпка, а грузди приходилось тщательно скоблить, счищая грязь. На чистку грибов уходило несколько часов, и я считал это время безвозвратно потерянным. Обработанные грибы, в зависимости от вида, жарились на подсолнечном масле с картофелем, покрывавшимся румяной корочкой, особо ценимой, и подавались вечером на стол, ароматные и потрясающе вкусные. Кроме того, в виде грибного супа, из маслят и синявок варилась грибница, или, как у нас почему-то говорили-губница, чей аромат распространялся по всем комнатам и заставлял, постоянно наведываясь на кухню к газовой плите, на которой стояла кастрюля с будущим кушаньем, нетерпеливо интересоваться, когда же всё будет готово. Грузди и быки на зиму солились или мариновались, оказываясь в банке в неожиданном для себя соседстве с листьями жгучего хрена и ароматной чёрной смородины. Закатанные банки спускались в подпол, где в прохладе покоились, стоя на полках, и дожидаясь своего часа быть извлечёнными из холодной темноты, открытыми и поданными на стол. Грибочки, выставленные вместе с варёным рассыпчатым картофелем и солёным свиным салом, считались отличной закуской к холодной водке. Обычно, количество солений и маринадов было так велико, что к новому грибному сезону удавалось съесть далеко не все запасы, поэтому трёхлитровые банки начинали раздавать родственникам и друзьям. Всем этим маринованием и солением занимались бабушки, а мы с братом оказывались на подхвате. Помогали мы им и варить варенье из мягкой крупной земляники, долго не отмывающейся с пальцев черники, сладкой малины, сочной, немного кисловатой клубники, а также фруктовые компоты из чёрной, белой и красной смородины. Сладких запасов бывало несколько меньше и расходовались они экономнее. Литровая баночка тёмного, с беленькими вкраплениями земляничных семян, чуть вязкого, капающего с ложечки варенья, открывалась к чаю, делая его восхитительно летним, придавая ему неповторимый кисло сладкий вкус, и хватало её где-то на пару месяцев. Компоты же выпивались ещё быстрее-три литра, в хорошей компании, могли уйти за пару-тройку дней, поэтому до весны они почти не доживали.
Если честно, то я не особо любил эти поездки на мотоцикле «Урал» в лес. Мною
СКАЧАТЬ
