Исповедь «иностранного агента». Как я строил гражданское общество. Игорь Евгеньевич Кокарев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ позволил протаскивать в МГУ гнилую буржуазную идеологию?

      Стояли насмерть известные философы и академики, вроде умные люди. Не понимаю этого искусственного противостояния вместо поиска сближения и конвергенции двух систем ради общего блага. Неужели прав Амальрик: «Регенерация бюрократической элиты шла бюрократическим путем отбора наиболее послушных и исполнительных. Этот бюрократический „противоестественный отбор“ наиболее послушных старой бюрократии, вытеснение из правящей касты наиболее смелых и самостоятельных порождал с каждым разом все более слабое и нерешительное новое поколение бюрократической элиты». Но откуда у этих партийных философов такая злоба?

      Молчали мы, социологи, учившиеся у Левады, молчали партийные аспиранты, молчали все, что только начинал что-то понимать в государственном устройстве вообще и в советском обществе в частности. Сидели поникшие, и только зачем-то Юрка тайком записывал судилище на магнитофон, спрятанный в атташе – кейсе. Что это? Разгром общественных наук?

      Как это аукнется в Новосибирском Академгородке, где под руководством академика Татьяны Ивановны Заславской работала группа талантливых ученых в экономико-социологической школе – НЭСШ? А продолжатся ли удивительные семинары по средствам массовой коммуникации в Кьярику? Кто бывал в Кьярику в те годы, наверное, помнит, как студенты на семинарах сидели рядом с учеными, на равных выступая в дискуссиях и задавая вопросы. Потом они разбирали стулья и ставили столы для обеда. Вечером сауна, гитара, песни бардов, «Мастер и Маргарита» в исполнении обаятельного свердловского профессора Льва Когана.

      Когда через несколько месяцев только что ошельмованный Левада, и его единомышленники Владимир Ядов, Борис Грушин, Владимир Шляпентох, снова собрались на семинар, организованный Юло Воглайдом в Тартуском университете, они как ни в чем не бывало продолжали обсуждать запретные темы. И никого не уволили, не арестовали, не посадили. Странное времена настали.

      В Тарту что ли переехать? Или в Академгородок? Хотелось жить там, вдали от сторожевых псов идеологии в резервациях здравого смысла, только чтобы не подыгрывать выживающей из ума партии – «уму, чести и совести нашей эпохи». Но, видно, и там не все располагало к научному творчеству. Недаром Володя Шляпентох, Шляпочка, как любовно называли его коллеги в 1979 году на всякий случай по еврейской визе покинет наши берега.

      А в 1983 году важнейший экономический доклад академика Заславской известный как «Новосибирский манифест» будет изъят органами из научного оборота. Духовное развитие мыслящей части общества перерастало рамки идеологии, и его грамотно тормозили. Потенциал развития разбуженный оттепелью, затухал. Застой, гнилая эпоха кремлевских старцев. В недрах советского общества потихоньку вызревало другое общество, нормальное, здоровое, демократическое. Только не успеет, не дозреет оно, и потому не потянет через два десятилетия в постсоветской СКАЧАТЬ