Баритон с жемчужной серёжкой в кармане. Мадина Рахимбаева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ придёте и будете с меня требовать. Ещё и петь захотите. А я не всесильна. Лучше поискать занятие… ну, знаете… для рук что-нибудь.

      Горбушечка надежды только успела раздразнить ноздри и вызвать отделение желудочного сока. Теперь, когда она её сунула обратно в свою тележку, стало гораздо хуже.

      Талгата будто в кабинете и не было. Да, он сидел на стуле возле стола врача, но выполнял лишь роль вазы. Треснутой, но только вазы. О нём говорили, как о вещи. Поломанной. Которую, похоже, проще выкинуть, чем починить.

      А что дальше? Снова пюре с ложечки, ночью плакать, а утром, после мучительной каши, снова косые взгляды сокурсников?

      После ужина Талгат размашисто написал в ставшем дежурным для передачи сообщений родным блокноте с отрывными листами на пружинке, что пойдёт прогуляться перед сном.

      Из этого замкнутого круга отчаянья без всякой надежды на спасение надо как-то выбираться.

      Хотелось уйти в горы и пробежаться там, раскинув руки в стороны. Но ночью, тем более весной, когда земля ещё набухшая от талых вод, а редкие травинки слишком хилые, чтобы под крепким сапогом удержаться корнями на месте, не стоило куда-то идти.

      Компромиссом показалось подняться на плотину через речку Есентай чуть выше проспекта Аль-Фараби. Если отвернуться от города, то можно даже забыть о том, что он за спиной. О том, что рядом довольно плотно живут люди, напоминала едва видная с этого уровня подсветка на крыше самого высокого в округе здания ректората университета на улице Тимирязева. Единственное, слева был пятиэтажный дом, но там, видимо, уже готовились ко сну, а справа где-то за яблоневыми садами на холме что-то строили. Однако это было далеко.

      В рощице возле самой речки выше плотины буквально накрыло ощущение, будто находишься в уединении среди дикой природы. Самое прекрасное состояние, чтобы понять, как быть дальше немому баритону, у которого не осталось ни надежды, ни сил просыпаться каждое утро для ещё одного дня мучений себя и близких.

      – Ничего уже быть не может. Петь я не могу. Да что там петь? Я не в состоянии даже воды попросить! Даже если голос вернётся, мне останется только ходить с ним по дворам и кричать: Морковка! Картошка! Яблоки! – картина живо нарисовалась в воображении Талгата, и его передёрнуло. А если не петь, то зачем мне жить дальше?

      Вода под ногами так заманчиво бурлила. Казалось, она готова принять к себе и прекратить навеки все пустые мучения.

      – А если это не так? – раздался громогласный голос, похожий на Монтероне, укоряющего развратный двор герцога6.

      Талгат вздрогнул. Ночь продолжалась со всем своим затаённым, крадущимся ожиданием жертвы. Только вода журчанием продолжала напоминать о себе.

      – Если я скажу тебе, что всё будет хорошо? Будут главные роли и полные залы?

      – Кто ты? – хотел спросить парень, но из горла вышло только бульканье и стало нестерпимо больно. Он непроизвольно сжал руками, СКАЧАТЬ