Баритон с жемчужной серёжкой в кармане. Мадина Рахимбаева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ещё и за здоровенной девицей мыть и убирать! Камиля, иди сюда сейчас же!

      Талгат, понимая, что где-то не прав, пришёл на кухню.

      Ближайшие три часа показали ему, что женская доля и ужасна, и трудна. Под непрекращающиеся упрёки матери Камили ему пришлось перемыть всю посуду, пожарить яичницу и снова помыть посуду. А потом ещё и газовую плиту, кафель вокруг неё, протереть холодильник. Выслушать обвинения в том, что теперь это всё в разводах и царапинах, помыть снова, а потом начать отдраивать пол.

      За это время он узнал, как тяжело было растить Камилю, что отец её – невероятный негодяй, передавший свои недостойные гены лодыря и неряхи.

      Это было бы кошмаром, если бы только он не напевал себе потихоньку под нос партию Риголетто в части упрашивания сеньоров-придворных отдать ему дочь.

      Уже далеко за полночь, когда он свалился в постель от усталости, подступила мысль о том, до чего же вся эта ситуация нелепа и нереальна. Талгат успел лишь пожелать, чтобы утром проснуться в своей комнате.

      Единственное, что было здесь прекрасным, так это то, что здесь он мог петь…

***

      Талгат долго ворочался в постели. Когда Ерсинай засопела и перевернулась на другой бок, он затих. Ещё не хватало, чтобы она проснулась и стала спрашивать, почему не спится.

      Конечно, супруга уже давно привыкла к его поискам образа, но тут он и сам себе не мог объяснить, в чём была непостигнутая загадка. Для того, чтобы стать Жоржем Жермоном, ему надо было быть уверенным, что шантажировать сына своим здоровьем правильно.

      Логически всё объяснимо. И в жизни достаточно примеров, когда просили остаться в доме, в городе, завести семью и подарить внуков. Но Талгат слишком хорошо помнил, как ему было тягостно всё то время, пока не было голоса. Мама сидела с ним, готовила супы-пюре из тыквы, гороха и всего, чего только можно было. Запрещала есть в доме при нём жареное мясо и мороженое. Лишь бы ему было как можно комфортнее. От того, что он каждый день видел эти жертвы, ему ещё больше хотелось быстрее восстановиться и встать в строй. Даже больше, чем если бы упрекали и корили. Даже мысли не возникало ныть и показывать, что ему хуже, чем есть на самом деле, чтобы потребовать для себя ещё больше благ. Ему наоборот хотелось, чтобы они продолжали жить своей жизнью, а не стояли вокруг и не спрашивали поминутно, что ему нужно и как он себя чувствует. Хотя, кто знает, если бы их не было рядом, он бы в самом деле тогда, наверное, не вернулся с реки той ночью. Потому что не к кому было бы возвращаться.

      Не мог он заставить себя схватиться за сердце и стонать, призывая сценического непутёвого сына. Механически это не составляло никакого труда. Но ведь этого мало. Зритель легко обнаружит фальшь и наигранность. Не поверит. И уйдёт разочарованным с мыслями «а Жермон-то ненастоящий!»8. Этого допустить никак нельзя.

      Талгат тихонько скинул с себя одеяло, встал и ушёл на кухню. Там, не зажигая свет, он СКАЧАТЬ