Река, трава, чайник и некоторые коты. Кирилл Серебренитский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Позже оказалось, что построили особняк в 1906 году, в стиле модерн. И обитал там не граф, а некто Наймушин, первой гильдии купец.

      Вокруг были сараи. Сараи, сараи. По крышам сараев можно было почти до конца квартала промчаться – через семь дворов. Целый город сараев: железные гаражи, вросшие в траву дощатки и несокрушимые, как стены старинного форта, ярко-красно-кирпичные строения: остатки, как говорили, столетней давности купеческих конюшен.

      Много было заброшенных сараев; умирали одинокие старики, на их сарайное, утонувшее в паутине, барахло никто не зарился. Однажды я приволок домой откуда-то с помойки старинную корабельную рынду – маленький тяжёлый колокол с выпуклыми чёткими буквами. Забыл уже – какое корабельное имя они оглашали. В другой раз моим трофеем стал помятый огромный геликон. И ещё – ржавая двустволка, тяжкий ствол в пол моего роста. И – несколько чемоданов со старыми книгами. Это были толстые тома, в основном – какие-то технические сочинения, с чертежами мостов, фотографиями доисторических каких-то турбин и дизелей. Классе в четвёртом, в благом пионерском порыве, я, тужась и хныча даже от тяжести, оттащил два чемодана с этими книгами в школу. В макулатуру.

      Семья наша была, что тогда называлось, интеллигентная. И одновременно, что тогда называлось, простая.

      Интеллигентная и простая.

      Это были не признаки социального статуса.

      А – самоопределение.

      Добровольно избранный образ жизни: интеллигентность и простота.

      И то и другое – свойства положительные.

      Простота, конечно, впереди. Интеллигентность – вослед.

      «Мы – простые люди», – это с гордостью произносили.

      На этом – настаивали.

      На том – стояли.

      Мои родители, – и всё их поколение, вся лучшая часть, хорошие честные люди, положили все силы и всю жизнь на то, чтобы найти требуемое Высшими Государственными Интересами равновесие: между интеллигентностью и простотой.

      Это было практически невозможно.

      Как только взбирался человек на призывно-ажурную, влекущую, но тоненькую и шаткую лесенку интеллигентности, звенел тревожный сигнал: стоп. Не слишком ли человек уже истончился? И оторвался?

      Человек нырял в объятия просторной, плотной, хлюпко затягивающей простоты.

      Но и это было – не то. Выла осаживающая сирена.

      Нет, никто не пугал никого. Ни интеллигента, ни простеца. Корректировали.

      Оба, простец и интеллигент, обязаны были продвигаться во все стороны сразу.

      И поторапливаясь. Побыстрее. Попрогрессивнее.

      Если оставляли силы в этой борьбе, люди или канули недвижно на тёмное дно простоты, или в неуклюжей позе застывали на качающемся пике интеллигентности.

      В глубинах ждала, обнимала и, как могла, утешала – водка.

СКАЧАТЬ