Этюд в черных тонах. Хосе Карлос Сомоза

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ глаза и невыразительный подбородок. В школе меня называли «ласка», как зверька. Мне не показалось, что мистер Икс выглядит более или менее странным, чем кто-нибудь еще.

      А вот глаза его заставили меня оцепенеть.

      Правый глаз был голубоватый и бледный, точно пустой аквариум. Когда я наклонилась чуть ближе, то поняла, что дело было в огромном размере радужной оболочки, заполнявшей почти всю поверхность глаза. А вот радужку левого глаза со всех сторон осаждала густая поросль красных прожилок; этот рисунок, находись он в любом другом месте, кроме человеческого глаза, можно было бы назвать поистине красивым.

      Один глаз голубой, другой красный.

      Это сочетание завораживало.

      – Вы закончили? – прошептал он, почти не разжимая губ.

      – С чем, сэр?

      – С разглядыванием.

      – Э-э-э… да, сэр.

      – Теперь, пожалуйста, сдвиньте шторы обратно, спасибо.

      Мне не хотелось ему перечить. Я ведь приехала сюда ради него! Но этот левый глаз меня тревожил, медицинский диагноз тут был очевиден: кровоизлияние.

      – Он… побаливает? – чуть слышно спросила я.

      – Кто?

      – Ваш левый глаз… Побаливает? Вот почему вы не хотите, чтобы я открывала шторы?

      И тогда он впервые моргнул. Если только это можно назвать морганием. Он занимался этим делом невероятно медленно, точно наслаждаясь темнотой.

      – Такой глаз у меня от рождения, мисс Мак-Кари. А теперь задерните шторы.

      Так, он знает мое имя, отметила я. Он ничего не упускает, сидя здесь в молчании, словно таинственный темный цветок в горшке.

      3

      – Безусловно, это любопытный случай. Ой, не самый любопытный из всех, с которыми я сталкивался, но определенно любопытный…

      Кабинет доктора Понсонби (который принял меня с официальным приветствием, как только явился в Кларендон-Хаус) был больше, чем кабинет Уидона; доктор также обладал большей мудростью и авторитетом: полки с одинаковыми книжными корешками, череп на столе (на костях черепа проставлены цифры?), окно, выходящее в сад и на стену, – таковы были самые приметные детали кабинета.

      Понсонби не сказал ничего утешительного, но ведь он был врач. А врачи не склонны никого утешать.

      Сам Понсонби гармонировал с антуражем: тучный, лысый, поглаживающий бородку-эспаньолку, а глаза его смотрели куда угодно, только не на меня. Разговаривал он так, что я все время нервничала, – это вечное «ой» в начале, как будто, произнеся какую-нибудь фразу, Понсонби тотчас вспоминал, что об этом нужно было сказать раньше; или его привычка самого себя поправлять, словно его пугали категоричные утверждения («Интересная подробность – не самая, конечно, интересная, но все же…»), – все это еще больше мешало мне следить за его рассуждениями.

      Слушая Понсонби, я поглядывала на свои руки, сложенные на переднике. Чепец мой был такой СКАЧАТЬ