Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Выпуск 9. 2014. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ психологию, во всяком случае той группы населения, которая обращалась в суды.

      Богородский уезд был известен своими разнообразными промышленными предприятиями, бурно развивавшимися в пореформенный период и в начале XX в., а также наличием значительного числа старообрядцев[25]. Поскольку по другим уездам Московской губернии документация сохранилась не так полно и не в таком объеме, то комплексно и достоверно сравнить поведение крестьян, чиновничества и интеллигенции Богородского уезда и других уездов Подмосковья – задача сложная, хотя, несомненно, в перспективе очень важная. Таким образом, в данном исследовании воздействие религиозного фактора и капиталистических отношений на осознание крестьянами ценности своей личности не рассматривается.

      Анализ многих дел об оскорблениях показывает, что зачастую сами термины «оскорбление», «честь», «достоинство» служили в документах обозначением иных состояний, стремлений и поступков. Подробных объяснений, в чем же заключалось оскорбление, в большинстве архивных дел не приводится, как и не объясняется, почему данное оскорбление настолько уязвило истца, что он обратился в суд, ходил на заседания, иногда по нескольку раз, тратил деньги на оформление документов, а затем в ряде случаев подавал апелляции и начинал судебный процесс заново.

      Иногда в своих исковых прошениях крестьяне обрисовывали конфликт лишь в общих чертах[26]. Обычно документы содержали подробности, связанные с несправедливыми решениями волостного суда.

      Проступок, совершенный в присутствии нескольких лиц, в крестьянской среде считался особенно оскорбительным. «В октябре настоящего года я выслал людей для того, чтобы огородить принадлежащий мне и моим совладельцам доемок (так. – А. К.) к усадьбам на 1/2 души находящийся между владением Наследников Григория Ивановича Заглодина и усадьбой Прасковьи Шаненковой. Но едва рабочие приступили к работе, Григорий Григорьевич Заглодин выслал своих людей около 20-ти человек и приказал зарывать, вырытые моими рабочим ямы и пользуясь превосходством сил под угрозою выслать 100 человек не дал мне огородить. В это же время Григорий Заглодин вместе с своею землею огородил и наш Колонии доемок, чем лишил нас доступ к своей земле»[27]. Многочисленность свидетелей, публичность унижения усиливают оскорбительность ситуации.

      Прошение жены купеческого сына Тимофея Иванова Замяткина, Марфы Елисеевой Замяткиной, проживавшей в деревне Понарьино Дорховской волости, от 3 Августа 1871 г. также содержит описание публичного унижения: «…сельский староста деревни Нареевой той же волости Иван Иванов публично при народе заподозрил меня в ношении чужого платья принадлежащего будто бы снохе его крестьянке дер. Нареевой Домне Игнатьевой…»[28]. В этом деле, между прочим, свидетелем проходил староста соседней деревни, что добавляет явную остроту описываемому противостоянию.

СКАЧАТЬ