Лотта присела за стол и всхлипнула. Пернилле проверила школьное расписание, висевшее рядом с семейными снимками.
– Мы забираем мальчиков после рисования, в два часа.
– Да.
Лотта не могла остановить рыдания.
– Что она там делала? Нанна никогда бы не села в машину к незнакомому человеку.
Бирк-Ларсен налил себе еще кофе. Чтобы сдержать крик, рвущийся наружу.
Пернилле без причины передвигала фотографии, приколотые к пробковой доске на стене.
– Мы должны… – Она высморкалась, сделала два глубоких вдоха. – Мы должны думать о мальчиках.
Она снова плакала, но не желала показывать это.
Бирк-Ларсену мучительно хотелось действовать. Убежать из дома. И он знал, что невысказанная мысль – это тоже предательство.
– Нужно сказать им, – выговорил он.
Лунд вошла в штаб Либеральной партии. Там пахло потом, полированным деревом и старой кожей. Скоугор, чересчур элегантная и чересчур самоуверенная советница Хартманна, говорила по телефону о деталях пресс-релиза. Когда она закончила, Лунд сказала:
– Я хочу его видеть.
– Он на встрече.
– А-а, – протянула Лунд.
Она наблюдала, как Скоугор вернулась к компьютеру, стала что-то печатать стоя, как делают крайне занятые люди.
– Вы уже подготовили заявление? – спросила она.
Продолжая печатать:
– Да. Мы больше не можем ждать.
– Но вам придется подождать.
Скоугор глянула на дверь позади себя, сказала медленно, будто говоря с умственно отсталым:
– Мы не можем.
Лунд пересекла помещение. По дороге оттолкнула Скоугор, когда та налетела на нее с криком, и открыла дверь.
Троэльс Хартманн выглядел удивленным, как и дама, сидящая рядом с ним.
Кирстен Эллер. Полноватая женщина с предвыборных плакатов. Сейчас она не улыбалась. Она не любила, когда ее отрывали от дел.
– Простите, – сказала Лунд политику в отглаженной синей рубашке, – но нам необходимо поговорить.
Минутой позже Кирстен Эллер оказалась у окна на диване, откуда она не могла слышать беседу.
Хартманн пытался объясниться:
– Если пресса подумает, будто я лгу…
– Это дело об убийстве. Вся информация конфиденциальна. Мы не можем упускать наши шансы…
– А как же мои шансы?
Он был необычным человеком: сполна одарен харизмой политика, окутан аурой беспечной искренности. И умудрился задать свой вопрос без видимого смущения.
Ожил ее мобильник, она выхватила его из сумки, вздохнула, увидев номер, но тем не менее ответила:
– Бенгт? Давай я тебе перезвоню.
Звуки молотка на заднем фоне.
– Я дома. Пришли плотники. СКАЧАТЬ