Неразменный рубль: Повести и рассказы. Николай Лесков

Чтение книги онлайн.

      – Ворота заперты.

      – Постучись.

      – Зачем будить. Я только хотел узнать, не спите ли?

      За забором послышалось несколько тяжелых движений, и вслед за тем Василий Петрович, как куль с землею, упал в садик.

      – Экой чертушко! – сказал Челновский, смеясь и смотря, как Василий Петрович поднимался с земли и пробирался к окну сквозь густые кусты акации и сирени.

      – Здравствуйте! – весело проговорил Овцебык, показавшись в окне.

      Челновский отставил от окна столик с туалетными принадлежностями, и Василий Петрович перенес сначала одну из своих ног, потом сел верхом на подоконник, потом перенес другую ногу и наконец совсем явился в комнате.

      – Ух! уморился, – проговорил он, снял свое пальто и подал нам руки.

      – Сколько верст отмахал? – спросил его Челновский, ложась снова в свою постель.

      – В Погодове был.

      – У дворника?

      – У дворника.

      – Есть будешь?

      – Если есть что, так буду.

      – Побуди мальчика!

      – Ну его, сопатого!

      – Отчего?

      – Пусть спит.

      – Да что ты юродствуешь? – Челновский громко крикнул: – Моисей!

      – Не буди, говорю тебе: пусть спит.

      – Ну, а я не найду, чем тебя кормить.

      – И не надо.

      – Да ведь ты есть хочешь?

      – Не надо, говорю; я вот что, братцы…

      – Что, братец?

      – Я к вам пришел проститься.

      Василий Петрович сел на кровать к Челновскому и взял его дружески за колено.

      – Как проститься?

      – Не знаешь, как прощаются?

      – Куда ж это ты собрался?

      – Пойду, братцы, далеко.

      Челновский встал и зажег свечу. Василий Петрович сидел, и на лице его выражалось спокойствие и даже счастье.

      – Дай-ка мне на тебя посмотреть, – сказал Челновский.

      – Посмотри, посмотри, – отвечал Овцебык, улыбаясь своей нескладной улыбкой.

      – Что же твой дворник делает?

      – Сено и овес продает.

      – Потолковали с ним про неправды бессудные, про обиды безмерные?

      – Потолковали.

      – Что ж, это он, что ли, тебе такой поход насоветовал?

      – Нет, я сам надумал.

      – В какие ж ты направишься Палестины?

      – В пермские.

      – В пермские?

      – Да, чего удивился?

      – Что ты забыл там?

      Василий Петрович встал, прошелся по комнате, закрутил свои виски и проговорил про себя: «Это уж мое дело».

      – Эй, Вася, дуришь ты, – сказал Челновский.

      Овцебык молчал, и мы молчали.

      Это было тяжелое молчание. СКАЧАТЬ