Жизнь наградила меня. Людмила Штерн

Чтение книги онлайн.

      Мама снималась у Тимошенко в главных ролях в фильмах «Гранд-отель», «Минарет смерти» и «Наполеон-газ». В «Наполеоне» мама играла американскую шпионку, самолет которой сбили над Ленинградом. Место было выбрано без промаха: у памятника Петру Первому. Раздобыли старый, списанный самолет, накидали вокруг щебень и мусор, обложили несложной пиротехникой. Две шпионки, сестры Грант – мама и актриса Ольга Спирова, – лежат под «обломками» с револьверами в руках, собираясь дорого продать свою жизнь.

      – Приготовились, – кричит Тимошенко. – Давай пиротехнику, дымовые шашки! Начали!

      Зашипели, зажглись по бокам пиротехнические кубики и вдруг… самолет загорелся весь с четырех сторон. Огонь полыхнул в лицо, опалил волосы на затылке…

      – Девочки! – орал Тимошенко. – Лежите! Девочки, горите! Господи, какой кадр! Слава, крути!!!

      – Семен Алексеевич, – отшатнулся оператор, – они же…

      – Умоляю! – вопил Тимошенко. – Девочки, терпите! Девочки, горите! Такого кадра не придумаешь! Еще одну минуту!

      Оля Спирова попала в больницу, везучая мама отделалась ожогами рук. Оказывается, в капиллярных трубочках старой развалюхи сохранился бензин, и никому не пришло в голову это проверить.

      «Наполеон-газ» критики приняли прохладно. Были упомянуты и подражание западным фильмам, и сумбур, и убогая штамповка. Вот абзац из одной рецензии:

      «Артистки по своим типическим данным подобраны неплохо, но они слишком условны… Блистательно снята одна сцена, ради которой стоит смотреть этот фильм. Это сцена пожара самолета. Игра сестер-шпионок поражает своей экспрессией и выразительностью. Кадры этого эпизода создают редкое в кино ощущение подлинности…»

      В процессе творческого содружества мама вышла за Тимошенко замуж, впрочем, ненадолго. Он много пил и был бессмысленно и нелепо ревнив. Финал их брака был скорым и внезапным. Мама играла Марию Стюарт. Утром, в день премьеры, из театральных мастерских приехала портниха с платьем для первого выхода. «Не платье, а пенное чудо», – вспоминала мама. Она примеряла его в спальне, перед высоким трюмо, а портниха на коленях, с булавками во рту, выполняла «последние указания». Вошел нетрезвый Тимошенко в очевидно скандальном настроении и разразился таким примерно текстом: «Конечно, тебе важнее вертеться перед зеркалом в этом идиотском платье, чем обсуждать со мной новый сценарий». Мама, как она утверждает, «мирно и доброжелательно» попросила оставить ее в покое. Но режиссер не на шутку раздухарился, схватил с бюро чернильницу и выплеснул чернила на пенное чудо. Мамина реакция была молниеносной. Она подняла стул и разбила его о тимошенковскую голову. (К сожалению, я не знаю, в каком платье мама играла на премьере, а придумывать не хочется; пусть в мемуарах будет толика тайны.) Много лет спустя подвыпивший Тимошенко звонил нам раз в месяц и жаловался на свою жизнь. Но поскольку мама беседовать с ним отказывалась, он разговаривал со мной. Текст был примерно такой: «Вчера в Елисеевском встретил Наденьку с твоим отцом. Оба СКАЧАТЬ