Вдруг вспомнилось. Давид Сеглевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кивает и шепчет мне:

      – Видишь, какое трудное па!

      Я ничего трудного не вижу. Да и вообще, танец как танец. А потом – танго «Брызги шампанского». Отец угрожающе шагает к партнерше. Та отступает, пятится, а потом – раз! – руки сплетены и вскинуты вверх, и партнерша ложится талией на папину правую руку. Еще два резких шага вперед, потом выпрямляются и начинают кружиться. И опять – резкие шаги вперед, уже бок о бок, с выброшенными вперед сплетенными руками.

      Не представляю, как такое танцевальное великолепие помещалось в небольшой в общем-то комнате (мама называла ее «зала») с прямоугольным громоздким столом, на котором стоят тарелки и большая супница с обязательными уральскими пельменями.

      (После нашего отъезда квартира показалась кому-то из начальства слишком большой, и ее разделили надвое, поставив стенку посреди комнаты, в которой и проходили танцы. Теперь не потанцуешь).

      А на кухне, где бабушка Сусанна достает из печки пироги, стоит, опершись о косяк, дядя Сеня и рассказывает:

      – Ах, бабушка! Начальство на работе воровало, а на меня написали какую-то бумагу. Я и знать ничего не знал. Пришли, забрали меня. Так вот десять лет и отсидел.

      Потом выяснилось, что всё было не совсем так, как в его печальном рассказе. Сеня зарезал свою первую жену, разрубил ее тело на куски, сложил в мешок и бросил в горную реку. Когда после десяти лет лагерей вернулся к матери, она взглянула на него – и упала замертво. Инфаркт. (Об этом рассказывала мне бабушка Штерна). В ту пору миллионы людей сидели без всякой вины, и все, кроме самых последних дураков, прекрасно были осведомлены об этом. Потому любой преступник мог свободно выдавать себя за жертву беззакония и произвола. Верили.

      Сенина жена тетя Катя была робкая, тихая женщина. Мама познакомилась с ней при каких то печальных обстоятельствах, чем-то помогла ей. Говорили, что Сеня угрозами вынудил ее выйти за него замуж.

      Интересно, что после раскрытия всех обстоятельств взаимоотношения между нашими семьями не изменились, и мама, бывало, весело провозглашала тост «за Сеню, нашего десятилетника!»

      С тетей Катей и Сеней. Ковёр – тот самый, «гусарский»

      Вокруг политики – 3. Булганин и Хрущев

      Отец несет знамя партийной организации городской больницы, а я сижу у него на плечах. Людей много, и снежок громко скрипит под их ногами. Помню цифру «37» на транспаранте. Тогда она мне ни о чем не говорила, а сейчас я понимаю, что то была тридцать седьмая годовщина Октябрьской революции. Стало быть, мне четыре с половиной года, и уже полтора года, как нет диктатора.

      Все понимали, конечно, что в стране должен быть некто главный. И не просто какой-нибудь там премьер-министр, как у буржуев, а настоящий вождь. Неуютно и пусто русской душе без батюшки-царя. Кто мудро укажет, как надо жить? Кто защитит от произвола вельмож? Кто твердою рукой расправится с врагами Отечества?

      Но кто у нас «шишку СКАЧАТЬ