Колыбельные неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни. Денис Станиславович Проданов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из-за бабы. Подговорили и хотят нас расстрелять. Мы – ей пенделя, на хуй, и она бежать к себе, так вот было.

      А даже было знаешь как? Расскажу, в Енакиево это было: нас отправили на две недели отдыхать, а мы – своей группой, у нас осталось тогда пять человек. Группа-то у нас большая, восемнадцать человек была, а нас осталось пятеро – ну, первый костяк. И мы своей группой сняли квартиру за тысячу гривен: хозяйка аж танцевала, что так много ей заплатили. На третьем этаже мы жили, на втором этаже я не знаю, кто жил, а с первого этажа гребёт к нам бабушка на третий день. А мы чисто пьём, пьём спирт, нам как раз медицинский спирт прислали ребята знакомые. Пьём и не выходим никуда, а оружие мы сдали, нам нельзя оружие. Ну как, личное-то есть: пистолет-то, а автоматы, всё мы посдавали, ну – от греха подальше. Да и этих-то оставили по одному патрону, на всякий случай, чтобы если вдруг эти наступать будут, чтоб хоть себя пристрелить. Потому что до передовой тоже недалеко: выстрелы, взрывы всегда слышались.

      И пьём, пьём, пьём и бабушка скребёт: раз, раз – стучит к нам. Я потрезвее тогда был, выхожу, говорю: чего, бабушка? Думал, может, там помочь чего, а она говорит: а вы чего тут творите? У меня, говорит, с потолка кровь капает. И берёт меня за руку: она видит, что я трезвый, а там вповалку падают. И Вирус ещё со мной пошёл, выходим на второй этаж, стучим – никто не открывает. Вирус поддатый, бах – дверь выбивает. Заходим туда, короче, труп лежит с топором в башке. Заходим туда, а там четыре наркомана „крокодил“ жарят. Это Вирус чего-то знал про это, он мне говорит: да это „крокодил“, самый тяжёлый наркотик. Я сел поддатый, по хую всё, вон ствол лежит. Я говорю: чё с мужиком-то? – А он так пришёл, с топором в башке. [Смеётся].

      Ну, позвонили в отдел, у нас ФСБ называется, а у них – НСБ, к Носу, к знакомому. Он говорит: сейчас ребята приедут. Ребята приехали, вытащили этих четверых, пиздили, пиздили их прямо перед домом. И начали их выстраивать, расстреливать. Я выбегаю, говорю: вы хоть в овраг их отведите, чего вы прямо перед домом, блядь?! А тем по хую. Я говорю: вон, на окна посмотрите, там дети смотрят, ёбанный в рот! – Наркоманов, говорит, надо мочить прямо сразу. И, короче – бах-бах-бах. Прямо перед домом – чтобы дети видели, чтобы наука была. Я обалдел вообще, я говорю: да вы что – люди же смотрят!

      Это как ФСБ у них было. Там вообще просто за то, что наркоманишь уже расстреливают. Их увозили – и всё, [на всей] отвоёванной территории. А вот на Украине там этот стакан стоит тыщу рублей – стакан наркоты. А любую наркоту можно было купить, у нас не купишь, потому что это жёстко было, а у них – пожалуйста. Что хочешь: героин, всё, что хочешь. И всё намного дешевле, это знающие мне говорили, что намного дешевле там, на передовой у них. Вот как к правосекам заехал – всё, пожалуйста… Правосеки укропам не дают. Там даже получалось так, что укропы к нам прибегают и жалуются: так и так, что их не кормят уже неделю – правосеки всё задерживают, пробухивают. Зарплату не получают, вот такое было.

      У нас бывало такое, что одна консервная банка на сутки на пятерых. Но мы СКАЧАТЬ