Россия – боль моя. Том 3. Татьяна Александровна Борщевская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в значительной степени корни российской полюсности, максимализма, догматизма, апокалиптичности в глубокой инерционности российского характера. Инерционность же от несовершенства, неразвитости, от привычной бессмысленности многих усилий.

      Русскому легче подняться на войну, на подвиг каторжного труда, на разбой или смерть, героическую, мученическую, чем ежедневно кропотливо, сознательно и творчески работать (не было исторического опыта). Умельцев на Руси было всегда много, но они скорее были склонны удивлять умением, чем трудолюбием. Русскому легче подковать блоху, чем починить покосившийся забор.

      Русский человек никогда не был хозяином своей судьбы, а жить приходилось трудно. Вольное казачество всегда жило зажиточно, но мещанское благолепие не ценилось и там – ценилось мужество, доблесть, а позже – верность царю и отчеству.

      Максимализм в идейной сфере – та же леность ума, непривычка к постоянной ежедневной его творческой работе. Отсюда желание взять идею приступом, раз и навсегда подчиниться и подчинить все ей и освободить себя от необходимости тяжких идейных забот…

      Россия – гремучая смесь ее полярностей: Европы м Азии, рабства и свободы, послушания и бунта. (И если истинный, гремучий газ, взрываясь, образует воду, Россия, взрываясь, проливает реки крови.)

      Считается, что русский народ очень терпелив. Но терпение – это вулкан. Долготерпение переходит в нетерпение, нетерпение – в нетерпимость, нетерпимость – в революционный бунт, разбой, экстремизм, терроризм.

      Терроризм родился в России. Это проявление отчаяния, безнадежности решить проблемы на путях здравого смысла. Это тоже бунт «бессмысленный и беспощадный», но бунт одиночек.

      Жестокая история требовала крутых характеров, жестоких поступков. Законов российский народ не знал, а потому и действия свои не ставил ни под собственный, ни под чужой контроль. Трагическая история, жестокие законы не учили законопослушанию. Наоборот, от них бежали, их обходили.

      (А потому и теперь нет в нас гражданственности, нет гражданского общества, нет стремления к его созиданию, нет такого опыта. Все на уровне эмоций, поверхностной религии, поверхностной идеологии (или ее отсутствия), митинговщины, криков, лозунгов и разбоя).

      Зачем русскому внешние свободы – он свободен изнутри. Парадокс? – Но в определенной степени это так, возможно, даже в значительной. Ибо это естественно: внутренний мир человека формируется Божественным посылом и внешними обстоятельствами. Если человек не свободен, бесправен, законом не защищен, он либо подчиняется внешним обстоятельствам и тогда становится рабом, либо сопротивляется внешне или внутренне: внешне – это бунт, внутренне – это выработка внутренней свободы, особой философии свободы духа, освобождение своего духовного естества из-под гнета внешних обстоятельств. Наверное, так формировались многие особенности СКАЧАТЬ