Реабилитированный Есенин. Петр Радечко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ убедительности процитируем еще одну мысль заморского профессора: «Как же расценивали появление “Яви” сами имажинисты? Прежде всего, их цель была достигнута – пришла известность, хоть и скандальная, но быстрая и громкая» (с. 42).

      Однако поставим все здесь с головы на ноги. Если читатель в отличие от Б. Большуна еще раз пробежит глазами по строчкам статьи, он убедится в том, что никакой другой фамилии, кроме мариенгофской, в ней нет, как напрочь отсутствует и слово «имажинист». Критик А. Меньшой причислил никому неведомого А. Мариенгофа к футуристам, чьи имена преобладали в сборнике. И потому, пользуясь выводами Б. Большуна, Мариенгоф создавал «славу» именно этому литературному течению, а не имажинистам, которые только что робко заявили о себе своей декларацией в газете «Советская страна». И, естественно, себе любимому.

      Это издание тоже было новым, никому неизвестным. Оно вышло всего четыре раза и закрылось после 17 февраля 1919 года. Скорее всего, тому способствовал выпуск и мариенгофской «Яви». Ведь Анатолий за неделю до закрытия газеты при помощи своего пензенского знакомого Бориса Малкина не менее нахально «отметился» в ней.

      В номере за 10 февраля в «Советской стране» была опубликована не только декларация имажинистов, под которой красовалась фамилия будущего «образоносца», но и его кощунственнейшая поэма «Магдалина». Та, после прочтения которой Ленин назвал ее автора «больным мальчиком», а Бунин – «сверхнегодяем».

      Цитировать этот бред и даже критические упоминания о нем считаем делом непристойным. Достаточно назвать красноречивые заголовки двух статей – «Литературное одичание» и «Литературные спекулянты» В. Фриче и В. Блюма в «Вечерних “Известиях”» от 15 и 20 февраля, в которых авторы негодовали по случаю явления народу такого имажинизма.

      Потому реакция на выход «Яви» была серьезной. Она выразилась не только в статье «Оглушительное тявканье», но и в оргвыводах. На заседании исполкома Моссовета, органом которого, кстати, была газета «Советская страна», резкой критике подверглись художники-футуристы за своеобразное оформление города к празднику 23 февраля. Заодно речь шла и о футуристической литературе и «некиих имажинистах, приютившихся под крылом Наркомпроса в советских периодических изданиях, в книгах и в организациях».

      Снискавший своими публикациями и редактированием «Яви» скандальную славу Анатолий Мариенгоф, был изгнан из литературных секретарей издательства ВЦИК и даже из квартиры ранее «добровольно уплотнившейся» семьи инженера. А дядя Костя, он же Константин Еремеев, за то, что в условиях тяжелейшего бумажного кризиса санкционировал выход такой «неправильной» литературы, как писал американский автор двухтомной книги «Русский имажинизм. 1921–1924» Владимир Марков, получил выговор.

      Если судить по фразе Мариенгофа из «Романа без вранья»: «Случилось, что весной девятнадцатого года я и Есенин остались без комнаты», можно утверждать, что за выход «Яви» в таком виде пострадал и Есенин, как руководитель СКАЧАТЬ