Четыре тетради (сборник). Константин Крикунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ хвойненская. Поехала в Выборг, прицепилась к какому-то олигарху, но бляданула, выгнал. Вот и вернулась обратно в Хвойный».

      «Ф. И. тогда работал председателем колхоза.

      Лето, Ф. И. в ржаном поле одну бабу. Проходит староста: «Бог в помощь, Фёдор Иваныч!» Баба закрывается, чтоб не узнал. Вечером: «Что ж ты, старый дурак! Я ж тебе махал ногой: проходи, проходи!» «Так неудобно, Ф. И-ч! Надо ж что-то сказать».

      «Друг его Пашков, Петя, лес сплавлял, якорь одной рукой поднимал. Гоняли всю деревню, и пили – кто кого. На свадьбе. Жена: пойдём.

      – Да нет, ещё одну выпью. Ну ладно, пойдём.

      Пошли в Ёндо. На дороге положил её голову на камень и ударил два раза палкой. Пришёл в Ёндо пьяный:

      – Что ж я наделал! Убил бабу!

      Взял ружьё, двустволку, зашёл в баню, приставил к горлу и из одного только ствола и успел выстрелить. Голова вдребезги. Бабу увезли в больницу. До сих пор живёт в Хвойном с этим, как его?..» В лодке.

      – Саня, ты гребёшь, на лице написано страдание. Ешь – страдание, куришь – страдание. А когда женщину ебёшь – что на лице? – (подумав) – Омерзение.

      Фамилия: Отченаш (милиционер).

      Рыжий, голодный, глаза зелёные, прибежал к нам совсем сумасшедший, летний. Теперь пузо от окушков, как барабан. Но зимой в Ёндо коты вымерзают.

      Сашка: – Жалко котофейчика-то, в молодости погибнет здесь!

      У сига глаза серые, с золотым ободком. У плотвы красные, крапчатые. У окуня не помню, не посмотреть, головы уже поотрывал.

      Пятница.

      – Любишь классическую музыку?

      – Да, зарезаться хочется.

      Котофейчик, который замёрзнет, трогает эту руку холодным носом, поёт громко и сучит лапками, суёт морду в манжет рубахи.

      Месяц плещется в холодной воде.

      – Идите, идите, толстуны.

      Цветная картинка на деревяшке: дети с финскими соломенными волосами танцуют летку-еньку, обернув к нам сердцеподобные головы.

      Сердце бьётся в подушечках пальцев и горит.

      Месяц погас, в холодную воду пошёл снег.

      Коротнуло – говорят здесь про инфаркт.

      Спим с котофейчиком. Он лижет мой мизинец, урчит и покусывает. Солнце в лицо из-за окна, тихий час.

      Ночь, полная золота: неправильная, не оттёртая от тёмных пятен золотая монета луны, сплющенная, старая. Её дорожка в озере – как пляшущие человечки. Свеча с синим, как подснежник, основанием фитиля. Борода моя, усы и бакенбарды – красно-рыжие. Накрывшись красной рубахой, дышал над картошкой. Отлегло.

      Помнишь ли, как выскочил к озеру, ветер дул в спину, и было: каждый его порыв – сколько сможешь вобрать.

      И не было барьера – прямое участие.

      Пруд, полный чертей. Чем ужаснее жизнь страны, тем сахарнее голоса.

      Ладони в саже, въевшейся от чёрной работы – рыбака и повара.

      Тикают морские часы. Трещит свечка, потрескивает.

СКАЧАТЬ