Пардес. Дэвид Хоупен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ту же музыкальную фразу; чуть погодя София опустила правую руку, и скругленная левая кисть, оставшись одна в крайних левых октавах, мягко извлекала из клавиш тающий шепот.

      Я протиснулся в дверь. София царственно выпрямила спину. Я решил было, что она доиграла, но ее правая рука, дотоле медлившая на колене, вдруг резво вскочила на клавиатуру. София стремительно вертела головой, пальцы ее порхали над клавишами в яростном танце. Я приблизился, чтобы увидеть ее лицо. Она сидела зажмурясь.

      Музыка смолкла. София открыла глаза, заметила меня. Взгляд ее прояснился, слепая чернота растаяла. Казалось, к Софии вернулась способность владеть своим телом.

      – Извини, пожалуйста, – я залился смущенным румянцем, – я услышал музыку и…

      Она шумно вздохнула, провела пальцами по волосам.

      – Ничего страшного.

      Я изучал ее губы, щеки, глаза. Она так глубоко погрузилась в музыку, что сейчас смотрела на меня, не узнавая.

      – Я… я не хотел тебя пугать, – сказал я.

      – По-моему, это я тебя напугала.

      – Что это было? – помолчав, спросил я. – Ты сама это придумала?

      – Не совсем. Эта штука называется Бетховен.

      – Что-то знакомое.

      – Соната № 23 фа минор, “Аппассионата”, с небольшими вариациями.

      – Точно, “Аппассионата”. То-то я слышу, вроде что-то знакомое.

      Она вытянула шею, взглянула на меня.

      – В литературе ты разбираешься лучше, чем в музыке.

      – Да, – согласился я, – пожалуй, ты права.

      – Садись. – Она провела рукой по банкетке. – Или ты так и будешь стоять раскрыв рот?

      Я сел, нечаянно коснувшись левой рукой ее запястья. От ее близости кружилась голова.

      – Ты прекрасно играла.

      – Как любезно.

      – Я никогда не слышал ничего подобного.

      – А ты вообще раньше слышал классическую музыку?

      – Вообще-то нет, – признался я. – К моему сожалению.

      – Ее мало кто понимает. Мистер Беллоу разрешает мне играть на его рояле, поскольку, кроме меня, к нему никто не подходит, и это очень печально. Шикарный инструмент.

      Из вежливости я провел пальцами по роялю.

      – И давно ты играешь?

      – С четырех лет. Когда я сказала, что хочу брать уроки, родители были в восторге: будущая абитуриентка должна быть всесторонне развита. Но потом их восторги утихли. И теперь им не нравится, что я занимаюсь музыкой.

      – Почему?

      – Потому что я слишком хорошо играю.

      – Разве это плохо?

      Она повернулась и посмотрела мне прямо в глаза.

      – Мои родители хотят, чтобы их дочь стала врачом, а на пианино играла разве что на вечеринках в университете Лиги плюща и на званых ужинах для развлечения гостей. Им совершенно не улыбается вырастить нищего СКАЧАТЬ