Русская литературная критика конца XIX – начала XX века. Стратегии творческого поведения, социология литературы, жанры, поэтика. Учебное пособие. В. Н. Крылов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Русская литературная критика конца XIX – начала XX века. Стратегии творческого поведения, социология литературы, жанры, поэтика. Учебное пособие - В. Н. Крылов страница 7

СКАЧАТЬ шляпе, с обитыми дождем и градом полями, с волосами кипящими, в ветре изорванными на длинные пряди, с прижатым к носу пенсне, дрожащим в рассеянной руке, озабоченно семенил литератор шестидесятых годов по жизни русской. Забывчивый в повседневном, брошенный в вихри жизни идейной, рассеянно-задушевный со всеми и каждым <…>, проносящий честно идею гражданскую сквозь невзгоды жизни отечественной – таков он был, и – ах! – что ему было за дело до чеканки литературной формы! Он не заботился о форме изложения своих мыслей; каждым шагом своей он оформливал их: начинал с протеста про деспотических и кончал обязательным турне по Сибири <…> Не то современный писатель: часто – это мальчишка, но уже относительно прекрасно чеканящий форму, особенно по сравнению со светлой личностью доброго старого времени, у которой, при всех своих сединах в отношении к литературной работе, молоко на губах не обсохло по сравнению с современным писателем. <…> Современный писатель прежде всего – писатель, а не человек. Если он хочет угоняться за всеми ухищрениями литературной техники. Счастье, жизнь, музыку жизней безжалостно, грубо истопчет он для своего стиха… Для него литературная жизнь есть жизнь»[48].

      На основе наблюдения над поведением К. Бальмонта в беседе с Львом Толстым А. Измайлов справедливо заметил: «Не думайте, что образ художника у толпы создается после серьезного изучения, после внимательного разглядывания. Толпа запоминает мелочь. По мелочи делает вывод. Иногда в мелочи поразительно нащупывает правду. Потому, что иногда мелочи говорят удивительно красноречиво»[49].

      В том, что многие современные писатели так зависимы от прессы и читателей, сходились представители и модернистской, и марксистско-социологической критики. Практически сходными по тональности и авторскому неприятию оказываются два фельетона о Л. Андрееве (постоянными для выступлений о Л. Андрееве были рассуждения о том, что он «задушен» славой, а его успех превосходит все остальные, что в темпах этого успеха Л. Андреев превзошел даже М. Горького) – Д. В. Философова и В. В. Воровского[50]. Вот отрывок из фельетона В. Воровского: «На днях г-н Леонид Андреев, как повествуют газеты, отправился со своей семьей в петербургский кинематограф «Сатурн», где на экране демонстрировалась в снимках его собственная частная жизнь за день. Тут было и катанье на велосипеде с сыном, и Л. Андреев за работой, и Л. Андреев, говорящий в граммофон, и Л. Андреев, пьющий чай, и т. д. и т. п. Леонид Андреев остался, говорят, очень доволен самим собою на экране. Все это весьма интересно, назидательно, и, главное, характерно <…> И никому не было бы никакого дела до того, что Л. Андреев любуется на свое изображение, или позирует для кинематографа, или «наговаривает» в граммофон, – если бы все это носило частный, домашний характер <…> Но горе в том, Л. Андреев позирует и «наговаривает» не для собственной потехи, а в назидание публике. Его кинематографические изображения показываются всем, платящим входную плату в «Сатурн», а граммофонный валик с его «наговором», СКАЧАТЬ



<p>48</p>

Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма: в 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 293–296.

<p>49</p>

Измайлов А. А. Пестрые знамена. Литературные портреты безвременья. М., 1913. С. 75.

<p>50</p>

В басне В. Буренина «Леонид Андреев и блуза» обыгрывается один из внешних предметов писательского образа Андреева: Андреев Леонид, / Надевши блузу из холста простого, / Весьма надменный принял вид / И говорит: / «Я в блузе, я похож на Льва Толстого!..» / Но некто, в модный облаченный фрак, / Ему промолвил правды слово: / «Нет, это, милый друг, не так! / Какие бы ни надевал ты блузы, / Все ж мысли у тебя кургузы / И от Толстого ты отличен тем, / Что тот „Войну и мир“ дал людям, / А ты… ты пишешь „Анатем“» (Буренин В. П. Сочинения: в 5 т. Т. 4. Пг., 1916. С. 224–225).