Гулящие люди. Соляной бунт. Алексей Чапыгин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ target="_blank" rel="nofollow" href="#n_18" type="note">[18].

      – Ой ли?

      – Много сородников моих Никон погубил, Богородице, храни – сам зол я… зол… мне ли с наветами на добрых людей идти?

      Мать Секлетея к концу ужина сходила в подклет. Сенька боялся подклета – там крысы. Принесла малый жбан пива. Кроме Сеньки, всем разлила пиво в оловянные ковшики. У монаха, – видел Сенька, – дрожали руки, он пиво плескал на скатерть, крестился, пил и наливал сам, а потом громко, будто себе, хмельным голосом заговорил:

      – Иконы, мощи волокет на Москву… сие деет все чести для своей… ужо изойдет от того Никонова велеумия зло велие – оле-о! Изошла когда-то неправда при деде царя Грозного Ивана ересь[19], жидовинами рекомая… Богородицу не почитали, Креста Животворящего не признавали же, а лаяли о Кресте, что оный есте виселица…

      – Ужли, отец честной, были таковые богохульники? – Мать Сенькина перекрестилась. – Спаси, сохрани!

      – Были, хозяюшка! Духа Свята чтили яко кочета на нашесте…

      Сенька спросил монаха:

      – Дедо, а уж не с руками ли тот Святой-то Дух?

      – Паси, Богородице! Тебе пошто оное пытать?

      – Да вишь ты! На учебе мастер нам чел стихиру – в ей сказано, что Святой Дух робят биет розгой…

      – Лазарь Палыч! Ты слышишь? Побей его хоша плетью…

      Тать молчал, монах ответил матке:

      – Хозяюшка… не тронь молодшего! Ум в ем бродит.

      – Вот и надобе худой умишко на место загнать – не сказывай лиха.

      – Не я, учитель чел – мастер!

      – И мастер тож богохульник.

      – Жено! Хозяюшка хлебосольная! Паси, Богородице, хто на Руси под боярином ли, воеводой и патриархом стоит, тому боя не миновать. Сыщет младой – коли в рост войдет… Бояр и тех биют, ежели государь повелит, недалек день, когда боярина у всех в памяти на Ивановой на козле били за боярскую девку, что растлил ён… Едино лишь царей не биют, а главу и им усекают.

      Тать поднял кулак, крепко ударил им по столу, аж суды все заговорили:

      – Анкудим! Ни слова боле… – Тать глянул к узкому окну. – Ладно, что из подклета повалушу состроил, окон великих не нарубил, а то зри, кто ушами водит по подоконью… нам, чернен, чести мало за тебя на дыбе висеть!

      – Спаси, Спасе! Прости, Лазарь Палыч, Христа для – с хмеля язык блудит! Дай за слово твое укоротное в землю тебе постукаю… дай!

      – Сиди! Скамлю свалишь… пей во здравие и не бруси, кое не к месту.

      – Не лгу я, хозяин, – истину поведал…

      – Такой истины о государях не рони в народ, а мы с Петрой на тебя не доводчики…

      – С попами, хозяин, нынче заварен великий бунт… спаси, не разросся он, разрастется, когда попов широким вверх постановят… укажет патриарх попам чести служебники новые, а они и по старым едва бредут! В Иверском Святозерском[20] нынче их печатать зачинают, старые книги жгут… Дионисий архимандрит и иные старцы главу повесили, торопко посторонь глядят, кто по вере идет постригаться, пытают – грамотной ли? Ежели грамотной, то постригают, не СКАЧАТЬ