Лермонтов и его женщины: украинка, черкешенка, шведка…. Михаил Казовский

Чтение книги онлайн.

      – Великолепно. Как говорится, без задних ног.

      – Видно, неплохо надышался ночным воздухом.

      Лермонтов смутился.

      – Сторож, мерзавец, доложил уже?

      – Отчего же мерзавец? Это его работа. Сообщать обо всем, что заметил при обходе.

      – Я вначале не мог уснуть и решил было прогуляться. Видишь – помогло.

      – А зачем вылез из окна? И кусты помял? Проще – в двери.

      – Побоялся кого-нибудь разбудить.

      – Ну-ну. – Давид пыхнул трубкой. – А может быть, ходил на свидание в парк?

      Михаил изобразил удивление.

      – Господи, о чем ты?! Да с кем – свидание? У меня вчера и времени не было с кем-то уговориться.

      Молодой Чавчавадзе невозмутимо курил. Затем сказал таким же невозмутимым голосом, глядя куда-то в сторону:

      – Говорю по-дружески: с дамским полом в моем доме не шути. Здесь не то что в России. Наши законы намного суровее.

      – Ты мне угрожаешь, Дато? – усмехнулся Лермонтов.

      – Я предупреждаю. Сестры и Майко под моей и отца защитой. Никаких двусмысленностей не потерпим.

      Михаил раздраженно засопел и какое-то время курил молча. Но потом спросил уже без нервозности:

      – Ну а коли я сделаю предложение?

      У Давида на лице отразилось недоумение.

      – Да кому, позволю себе спросить? Нина дала обет и ни с кем не хочет связывать себя узами нового брака. У Екатерины жених – князь Дадиани. Правда, помолвка их еще не оформлена, но, я думаю, это дело времени.

      – А Майко?

      – Майко?.. – собеседник выдохнул дым. – О Майко забудь. Потому что она моя.

      – То есть как – твоя?

      – Я имею на нее виды.

      – Любишь?

      – Да, люблю. Состоял в переписке, будучи в Петербурге.

      – А она к тебе расположена?

      – Отвечала на письма с нежностью.

      Трубка Михаила погасла, он зачиркал кресалом, высекая искры. Снова раскурил и затянувшись, спросил:

      – Ну а коль она предпочтет другого?

      Чавчавадзе ответил просто:

      – Я его убью.

      – На дуэли?

      – Это уже неважно. Главное – убью. Потому что Майко за другим не быть.

      Лермонтов, нахохлившись, сидел, как замерзший голубь. Мрачно бросил:

      – Мне твои пассажи, Дато, удивительны. Все-таки у нас девятнадцатый век, и считается, что свободным женщинам можно делать выбор самим.

      Однокашник слегка поморщился.

      – Здесь Кавказ, и законы иные. На Кавказе все решает мужчина. – Он постучал по пепельнице, вытряхивая догоревший табак. – Словом, не сердись, дорогой Мае, я обидеть гостя не вправе и действительно рад тебя видеть после долгой разлуки, но считаю своим долгом честно предостеречь, по-дружески. На Кавказе свои порядки. Мы, живя в России, уважаем и соблюдаем СКАЧАТЬ