Дэниел Мартин. Джон Фаулз

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кишки… еще слышен отвратительный запах. Мальчик встает, оборачивается к дереву и принимается вырезать на стволе бука свои инициалы. Глубокие надрезы, сняты полоски серой коры, открывается сочная зелень живой сердцевины ствола. Прощай, мое детство, прощай, сновиденье.

      «Д. Г. М».

      И чуть ниже: «21 авг. 42».

      Игры

      – Так и напиши.

      – Нет.

      – Ты просто должен это написать.

      Он улыбается в темноте:

      – Дженни, в творчестве нет никаких «должен».

      – Ну – можешь.

      Тоном строгого папаши он произносит:

      – Тебе давно пора бы заснуть.

      Но сам он стоит у окна совершенно неподвижно, пристально вглядываясь в ночь; из темноты комнаты он смотрит на пальмы и пуансеттии, на широкие листья рицинника в саду; и дальше – за ограду сада: деловая часть города, безбрежное плато обычной, ювелирно сияющей огнями ночи. Он на долгий миг закрывает глаза – потушить это сияние.

      – Тут призраков полно. В конце концов они тобой завладевают.

      – Ну вот, теперь ты в ложную романтику ударился.

      – Ты хочешь сказать, что меня до сих пор еще не обнаруживали мертвецки пьяным в студийном буфете?

      – Ох, Дэниел, что за чушь!

      Он не отвечает. Тишина. Вспыхивает огонек зажигалки. В оконном стекле на мгновение он видит лицо, длинные волосы, янтарный очерк дивана. И белизну – там, где распахнуто темно-синее, не стянутое поясом кимоно. Прелестный ракурс; особенно прелестный потому, что ни одна камера, ни один кадр никогда в жизни не смогут его запечатлеть. Зеркала. Темная комната. И эта красная точка в стекле – непослушанья алое пятно – в сочетании с темно-синим там, в глубине; алмазы и гранаты внизу и сияние небесных огней.

      Она говорит очень тихо:

      – Будь помягче, а?

      Это ужасно, это подступает как тошнота в неподходящий момент: живущий в нем мальчишка-подросток по-прежнему восхищается тысячу раз виденной россыпью огней за окном, его по-прежнему волнует этот символ успеха; он самоуверен, он всего добился сам; он высмеивает все, что успел узнать, все, чему научился, все, что ценил.

      Он отворачивается от окна, проходит через комнату к столику у двери: столик – поддельный «бидермейер»{10}.

      – Ты чего-нибудь хочешь?

      – Только тебя. И неразбавленным. В порядке исключения.

      Он наливает себе виски, разбавляет содовой, отпивает глоток; добавляет еще воды; поворачивается к ней:

      – По правде говоря, я должен бы тебя уложить спать.

      – Ради всего святого, иди сюда и сядь.

      Изящный поворот головы над спинкой дивана, пристальный взгляд.

      – Ты заставляешь меня играть.

      – Прости.

      – Мне этого и днем хватает. Если помнишь.

СКАЧАТЬ