Мой Милош. Наталья Горбаневская

Чтение книги онлайн.

      Всякий, кто считает нормальным порядок вещей,

      где сильные торжествуют, а жизнь кончается смертью,

      согласен на господство дьявола.

      Христианство пускай не притворяется, что расположено к миру,

      если видит в нем грех похоти, или универсальной Воли,

      как назвал это великий философ пессимизма Шопенгауэр,

      который в христианстве и буддизме находил общую черту —

      сострадание к жителям земли, юдоли слез.

      Кто вверяется Иисусу Христу, тот чает Второго пришествия

      и конца света, когда первое небо и первая земля

      прейдут и смерти уже не будет.

      Мы принимаем религию из жалости к людям.

      Они слишком слабы, чтобы жить без Божьей опеки.

      Слишком слабы, чтобы слушать скрежещущий ход адских колес.

      Кто из нас смирится со вселенной без единого голоса

      Сострадания, жалости, понимания?

      Человечность означает нечто совершенно чуждое среди галактик.

      Этого достаточно, чтобы вместе воздвигать храм

      невообразимого милосердия.

      А на самом-то деле я ничего не понимаю, есть лишь

      наш танец в экстазе, танец дробинок великого целого.

      Рождаются и умирают, танец всё тянется, закрываю глаза,

      защищаясь от наплыва бегущих на меня картин.

      Может, я лишь изображаю жесты и слова и поступки,

      задержан в предназначенном мне загоне времени.

      Homo rituаlis, сознавая это, выполняю

      всё, что предписано однодневному мастеру.

      Почему не признаться, что я не пошел в моей религиозности

      дальше Книги Иова?

      С той разницей, что Иов считал себя невинным,

      я же возложил вину на свои гены.

      Я не был невинным, хотел быть невинным, но не мог.

      Насланное на меня несчастье терпел, не проклиная Бога,

      раз уж научился не проклинать Бога за то,

      что сотворил меня таким, не другим человеком.

      Несчастье было, думаю, наказаньем за то, что существую.

      День и ночь задавал я Богу вопрос: Почему?

      Так до конца и не уверен, понимаю ли

      Его неясный ответ.

      Если б я не приобрел обширных познаний о том,

      что называется гордостью, гордыней, тщеславием,

      Я мог бы всерьез принимать зрелище, завершаемое не столько

      спуском занавеса, сколько громом с ясного неба.

      Но комизм этого зрелища так несравненен,

      что смерть выглядит неуместным наказаньем несчастным куклам

      за их игры самохвальства и СКАЧАТЬ