Опавшие листья. Василий Розанов

Чтение книги онлайн.

      (март, 1912 г.).

      Из каждой страницы Вейнингера слышится крик: «Я люблю мужчин!» – «Ну что же: ты – содомит». И на этом можно закрыть книгу.

      Она вся сплетена из volo и scio: его scio[3] – гениально, по крайней мере где касается обзора природы. Женским глазом он уловил тысячи дотоле незаметных подробностей; даже заметил, что «кормление ребенка возбуждает женщину». (Отсюда, собственно, и происходит вечное «перекармливание» кормилицами и матерями и последующее заболевание у младенцев желудка, с которым «нет справы».)

      – Фу, какая баба! – Точно ты сам кормил ребенка, или хотел его выкормить!

      «Женщина бесконечно благодарна мужчине за совокупление, и когда в нее втекает мужское семя, то это – кульминационная точка ее существования». Это он не повторяет, а твердит в своей книге. Можно погрозить пальчиком: «Не выдавай тайны, баба! Скрой тщательнее свои грезы!!» Он говорит о всех женщинах, как бы они были все его соперницами, – с этим же раздражением. Но женщины великодушнее. Имея каждая своего верного мужа, они нимало не претендуют на уличных самцов, и оставляют на долю Вейнингера совершенно достаточно брюк.

      Ревнование (мужчин) к женщинам заставило его ненавидеть «соперниц». С тем вместе он полон глубочайшей нравственной тоски: и в ней раскрыл глубокую нравственность женщин, – которую в ревности отрицает. Он перешел в христианство: как и вообще женщины (св. Ольга, св. Клотильда, св. Берта) первые приняли христианство. Напротив, евреев он ненавидит: и опять – потому, что они\оне суть его «соперницы» (бабья натура евреев, – моя idée fixe).

      Наш Иван Павлович врожденный священник, но не посвящается. Много заботы. И пока остается учителем семинарии.

      Он всегда немного дремлет. И если ему дать выдрематься – он становится веселее. А если разбудить, становится раздражен. Но не очень и не долго.

      У него жена – через 8 лет брака – стала «в таком положении». Он ужасно сконфузился, и написал предупредительно всем знакомым, чтобы не приходили. «Жена несколько нездорова, а когда выздоровит – я извещу».

      Она умерла. Он написал в письме: «Царство ей небесное. Там ей лучше».

      Так кончаются наши «священные истории». Очень коротко.

      (за чаем вспомнил).

      Мертвая страна, мертвая страна, мертвая страна. Все недвижимо, и никакая мысль не прививается.

      (24 марта, 1912 г., купив 3 места на Волковом).

      У Нины Р-вой (плем.) подруга: вся погружена в историю, космографию. Видна Красива. Хороший рост. Я и спрашиваю:

      – Что самое прекрасное в мужчине?

      Она вдохновенно подняла голову:

      – Сила!

      (на побывке в Москве).

      Никогда, никогда не порадуется священник «плоду чрева».

      Никогда.