Смех Циклопа. Бернар Вербер

Чтение книги онлайн.

      – Я уже все рассказал вашим коллегам, можете прочесть, все напечатано.

      Как я погляжу, дружок, ты не понимаешь, с кем имеешь дело.

      Лукреция Немрод представляет себе связку из пары десятков толстых ключей. Который из них легко отопрет эту упрямую башку?

      Она начинает с купюры в 10 евро.

      Деньги – это ключик, отпирающий большинство дверей.

      – За кого вы меня принимаете? – оскорбляется он.

      Она добавляет вторую купюру.

      – Можете не усердствовать, – говорит усач и отворачивается, показывая, что разговору с ней предпочитает курение.

      А если три?

      Деньги исчезают в его кулаке так быстро, что ей кажется, что это сон.

      – Дариус вернулся на сцену после четырех лет отсутствия. Собрались все шишки, включая министров – культуры, по делам ветеранов, даже транспорта. Полный успех! Циклоп раскланялся и не вышел на бис, скрылся за кулисами. На часах было то ли двадцать пять, то ли двадцать шесть минут двенадцатого, точно не скажу. Дариус был весь в мыле. Видно было, что два часа на сцене совсем его измотали. Он машинально, не глядя помахал мне. Видит засаду: куча поклонников перед гримеркой. Раздал автографы, поболтал, принял цветы и подарки. Все как всегда. Прежде чем уйти в гримерку, он попросил охранника ни под каким видом его не беспокоить. И заперся на ключ.

      – А что потом? – нетерпеливо спрашивает Лукреция.

      Пожарный так глубоко затягивается, что разом сгорает половина его самокрутки.

      – Я остался в коридоре, у гримерки, проследить, чтобы никто не вздумал там закурить, это же нарушение правил противопожарной безопасности. – Говоря это, он выпускает огромное облако синего дыма. – И тут мы с телохранителем слышим из гримерки Дариуса хохот. Я решил, что он читает заготовки для следующего спектакля. Хохот усиливался, потом раз – и прервался. Я услышал стук, как будто он упал.

      Молодая рыжая журналистка все заносит в блокнот.

      – Говорите, он смеялся? Что это был за смех?

      – Очень громкий, что называется, до икоты.

      – Вы сказали, он долго смеялся?

      – Нет, секунд десять-пятнадцать, максимум двадцать.

      – Что было потом?

      – Я же говорю: звук падения, больше ничего. Дальше – мертвая тишина. Я хотел войти, но телохранитель имел строгое приказание никого не впускать. Тогда я пошел за Тадеушем Возняком.

      – Братом Дариуса?

      – Братом и заодно продюсером. Он разрешил мне отпереть дверь моим ключом, и мы вошли. Дариус лежал на полу. Мы вызвали «Скорую». Врачи пробовали делать массаж сердца, но бесполезно, все было кончено.

      Пожарный тушит окурок и нажимает кнопку, включая противопожарную тревогу.

      – Можно мне в его гримерку?

      – Запрещено. Только с ордером на обыск.

      – Как удачно, как раз захватила с собой!

      Она сует ему еще одну бумажку в 10 евро.

      Он смотрит на деньги, СКАЧАТЬ