Сюжетная типология русской литературы XI-XX веков (Архетипы русской культуры). От Средневековья к Новому времени. Владимир Васильев
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Сюжетная типология русской литературы XI-XX веков (Архетипы русской культуры). От Средневековья к Новому времени - Владимир Васильев страница 34

СКАЧАТЬ (заговоры, амулеты и прочие языческие атрибуты). Воины могут сражаться только «во имя Божие». В «Повести» они дают клятву биться «безо всякой хитрости»364 и затем подтверждают ее: «яко же начахом по Бозе и совершити безо всяких хитрости»365.

      День битвы – день грозный суда Божьего для Русской земли. Поле брани – место, суженое Богом, «гроб за имя Христово…»366. Враги – орудие Божьей мести. Дмитрий Донской просит Господа не до конца прогневаться367, то есть, наказав, смилостивиться и даровать победу. Бог судит не только Русскую землю, но и ее противников368. Победа – воздаяние врагу, познание славы Господа и возвышение христианского рода369. День победы – день радости и веселия, сотворенный Господом. И день великого плача по убиенным370. Поражение же – свидетельство глубины греховного падения и наказание за него. Враг побеждает не потому, что на его стороне христианский Бог, а потому, что Богу надо казнить грешников371 и очистить их тем самым от греха372.

      Время битвы – это молитвенное время духовного очищения, покаяния перед предстоящим судом Божьим и возможным смертным часом373. Это время единения, соборности, когда «вкупе все», – и воины, и те, кто остается дома, соединяются в устремлении против сил зла, устремлении выстоять и победить. (В «Сказании» и в «Казанской истории» авторы изображают единение Русской земли374, в «Повести» – единение защитников города Пскова.)

      Время битвы – это время мученического подвига. Многим из воинов придется пролить свою кровь за веру, Русскую землю и великого князя (царя), а кому-то и сложить головы, то есть принять от Бога мученические венцы. «Храбрости же и мужеству <…> настоит время»375. «Время, время пришло! Вовремя дело-подвиг показати и на страсть дерзновение учинити!»376. (Добавим, что это время «потрудиться» и добыть традиционные «честь и славу».)

      Волею автора «Казанской истории» дьякон произносит последние слова литургии: «И будет едино стадо и един пастырь»377 – и в согласие и продолжение молитвы гремит взрыв, поднимающий на воздух крепостные стены города. Божественная литургия и битва сливаются таким образом в единое целое. В. Н. Топоров, характеризуя русскую «версию святости», в частности, пишет: «Сильно и актуально упование на то, что это святое состояние может быть предельно приближено здесь и сейчас (литургия уже есть образ этого состояния)»378 (курсив В.Т.). Сливающаяся с литургией битва – это также святое время и святое состояние.

      Сражение с врагом в представлении средневекового книжника – мистерия космического масштаба. В бой вступают воины земные и небесные, в схватке сходятся Свет и Тьма, силы Добра и Зла. Бог, Богородица, все Христово воинство, прежде всего святые – защитники Русской земли зримо и незримо участвуют в сражении. Отсюда сюжеты о спасении городов и целых СКАЧАТЬ

<p>364</p>

Повесть о прихожении Стефана Батория… С. 416.

<p>365</p>

Там же. С. 452. (Ср.: «…Все идолопоклонство, чародейство (чернокнижество) наикрепчайше запрещается, и таким образом, никоторое из оных отнюдь ни в лагере, и нигде инде не будет допущено и терпимо. И ежели кто из воинских людей найдется идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговори-тель, суеверный и богохулительный чародей: оный по состоянию дела в жестоком заключении, в железах, гонянием шпицрутен наказан, или весьма сожжен имеет бысть» (Воинские артикулы Петра I… С. 9). Далее в «Толковании» к артикулам перечисленные поступки объяснены как «обязательства с сатаною» и к наказаниям прибавлялось церковное публичное покаяние. Схожие наказания полагались и за богохульство.)

<p>366</p>

Сказания и повести о Куликовской битве. С. 64. («Поскорим, братие, на осуженое место и помрем за святыа церкви», – обращаются другу друг защитники византийской столицы (Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 году. С. 250).)

<p>367</p>

См.: Сказания и повести о Куликовской битве. С. 28. (Ср. молитву Грозного: Казанская история. С. 368, 370.)

<p>368</p>

См. описание реакции Кутузова на известие об уходе Наполеона из Москвы: «Он <…> повернулся <…> к красному углу избы, черневшему от образов. “Господи, Создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, Господи!”» (Толстой Л. Н. Война и мир // Толстой Л. Н. Собр. соч. : в 22 т. М., 1981. Т. 7. С. 123). Ср.: «Несметная сила к нам привалила (на нас навалила), да Бог убил, 1812 год» (Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. М., 1991. Т. IV. С. 184).

<p>369</p>

«…Днесь прииде час прославити Бога и пречистую Его Матерь и нашу веру христианскую!» (ПЛДР. Вторая половина ХV века. С. 230). Это слова византийского императора Константина ХI, вложенные в его уста автором «Повести о взятии Царьграда турками в 1453 году». Император произносит их тогда, когда исход битвы не был ясен и оставалась надежда на победу.

<p>370</p>

См.: Сказания и повести о Куликовской битве. С. 46–47.

<p>371</p>

Бог наводит поганых, «не яко милуя ихъ, но насъ кажа» (ПВЛ. С. 232), – выражает ясную для христианина мысль летописец. «Егда бо Господь Титу предасть Иерусалим, не Тита любя, но Иерусалим казня. И паки, егда Фоце преда Царь град, не Фоцу любя, но Иерусалим казня за людская прегрешения», – рассуждает на ту же тему автор «Повести о Михаиле Тверском» ([Охотникова В. И.] Пространная редакция Повести о Михаиле Тверском // Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома. Л., 1985. С. 19).

<p>372</p>

«Богъ кажеть рабы своя напастми ратными, да явятся яко злато искушено к горну: хрестьяномъ бо многыми скорбьми и напастьми внити в царство небесное» (ПВЛ. С. 242).

<p>373</p>

«Подобает в воинах быти и помнити всегда смертныи час чистотою и со всякою добродетелею к Богу и православной христианской вере; и таковому войску бывает невидимо, овогда и видимо от Бога помощь и одоление за таковую их добродетель к Богу на враги» (Беседа преподобных Сергия и Германа… С. 22).

<p>374</p>

Перед сражением на Куликовом поле князь Дмитрий обращается к воинам: «Вси бо есмы от мала и до велика братиа едини <…> род и племя едино, едино крещение, едина вера христианскаа» (ПСРЛ. СПб., 1897. Т. 11. С. 58.)

<p>375</p>

Повесть о прихожении Стефана Батория… С. 452. (Ср. строки из стихотворения А. Ахматовой «Мужество», написанного 23 февраля 1942 года: Мы знаем, чтт ныне лежит на весах И чтт совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет.)

<p>376</p>

Новая повесть о преславном Российском царстве. С. 46.

<p>377</p>

Казанская история. С. 512. Автор «Казанской истории» процитировал Евангелие [см.: Ио. 10, 16]. «Приведенная цитата из Евангелия от Иоанна <…> в данном контексте символически выражает религиозную сущность завоевания Казани, закономерность ее христианизации» (Трофимова Н. В. О жанре «Казанской истории»… С. 72).

<p>378</p>

Топоров В. Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Т. I. Первый век христианства на Руси. М., 1995. С. 9.