Толкование договора в российском и зарубежном праве. А. К. Байрамкулов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ следует избегать соблазна рядить прошлое в одежды современных концепций»[104].

      Именно по этой причине говорить о противостоянии объективных и субъективных критериев толкования договора в римском частном праве можно лишь с высокой степенью условности. Тем не менее дискуссия римских юристов стала своеобразным эталоном, к которому обращались в последующем европейские исследователи в поисках концептуального ориентира при толковании договора.

      Так, фраза Папиниана о том, что «в соглашениях договаривающихся сторон было признано важным обратить внимание больше на волю, чем на слова»[105], как пишет проф. R. Zimmerman, в европейской доктрине «цитируется снова и снова – как итог, исследование общего намерения сторон стало главным ориентиром для интерпретатора»[106].

      В европейской доктрине противостояние указанных подходов окончательно сформировалось в XIX столетии в рамках противостояния теорий воли и волеизъявления у немецких юристов[107]. В этом отношении справедливо утверждать, что субъективный и объективный подходы к толкованию в современном значении сложились в юриспруденции Нового времени. Вместе с тем римское право прежде всего в интерпретациях средневековых глоссаторов в части самой постановки проблемы о противоборстве внутренних (воля) и внешних (слово) элементов договора оказало решающее влияние на дальнейшее развитие доктрины и практики толкования договора.

      § 2. Субъективный подход к толкованию договора

      2.1. Действительная воля сторон. В XIX столетии под влиянием идей индивидуализма и автономии воли в гражданском праве континентальных стран, на основе которых была создана классическая (консенсуальная) модель договора, субъективный подход к толкованию договора стал доминирующим. «Для пандектистов это становится логическим продолжением частной автономии и «волевой теории» договора, – считает проф. R. Zimmerman. – Если договорные обязательства по определению устанавливаются по собственному усмотрению, то единственной целью судов является раскрытие того, о чем стороны договорились, и признание их подлинных намерений»[108].

      С точки зрения консенсуальной модели существо договора состоит в консенсусе (соглашении), т. е. в совпадении воли лиц, его заключивших[109], поэтому в рамках субъективного подхода целью толкования условий договора является установление действительной (подлинной, реальной) воли сторон.

      Действительная воля устанавливается на основе непосредственного наблюдения и соотнесения опыта интерпретатора (суда) и сторон. Речь идет в этом случае о той воле, которая была сформирована ее носителем во внешних знаках (условия договора, переписка, последующее поведение). В этой связи представляется удачным определение действительной воли как воли эмпирической[110], т. е. того намерения, которое может быть определено непосредственно на основании доказательств, свидетельствующих СКАЧАТЬ