Богатство идей. История экономической мысли. Алессандро Ронкалья
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Богатство идей. История экономической мысли - Алессандро Ронкалья страница 71

СКАЧАТЬ после революции во Франции «Богатство народов» благоприятно рассматривалось прогрессивными деятелями того времени, включая Кондорсе (1743–1794), который опубликовал его краткое изложение в 1791 г. (а после смерти Кондорсе его вдова, мадам де Груши, подготовила перевод «Теории нравственных чувств»). В Англии, в годы, непосредственно последовавшие за смертью Смита, он стал ориентиром для радикальных мыслителей, таких как Томас Пейн (1737–1809) и Мэри Уолстонкрафт (1759–1797). Вместе с Юмом Смит считался опасным подрывным элементом консервативными интеллектуалами того времени. Дело заключается в том, что все эти мыслители, положительно ли они относились к взглядам Смита или отрицательно, не видели никакой разницы в его мысли между либерализмом в политической области и экономическим либерализмом, между защитой политической свободы и защитой свободы торговли[257].

      В последующие за этим годы ситуация претерпела значительные изменения. В английском общественном мнении возникла резко негативная реакция на эксцессы Французской революции (террор), которая первоначально выразилась в растущем недоверии к смитианскому либерализму. Вскоре, однако, в особенности благодаря первому биографу Смита, Дагалду Стюарту (1753–1828), началась реинтерпретация мысли Смита, с целью сделать ее более приемлемой, которая основывалась именно на различии между экономическим и политическим либерализмом. В результате этой искусной интерпретации политически прогрессивный тезис, выдвигавший на первый план необходимость борьбы с концентрацией власти любого рода, трансформировался в консервативный тезис – предоставить максимальную свободу действий предпринимателям, который на стадии индустриализации зашел так далеко, что приобрел реакционный характер, служа оправданию полного безразличия нового предпринимательского класса к тяжелым человеческим издержкам с введением новых технологий и массовому обнищанию, которые они принесли: что совсем не похоже на чувствительность к человеческим страданиям, которую неоднократно обнаруживал шотландский экономист, и далеко от его заинтересованности в постоянном улучшении жизненных стандартов основной массы населения[258].

      Для лучшего понимания либерализма Смита мы можем сослаться на четвертую и пятую книги «Богатства народов». Большая часть четвертой книги посвящена критике «коммерческой, или меркантилистической, системы», которая воспринимается скорее как целый ряд мер по вмешательству национального государства в экономику, чем как теоретическая система политической экономии или, как, пожалуй, лучше сказать, набор идей, обычно объединяемых под заголовком «меркантилизм» (его обсуждение см. выше в подразд. 2.6)[259]. Ограничения импорта, поддержка экспорта, договоры о торговых преимуществах, колонии – всё это подвергнуто детальному рассмотрению и критике. Глава о физиократической («земледельческой») системе завершает книгу, но и здесь основное содержание посвящено критике конкретных случаев активного СКАЧАТЬ

<p>257</p>

История этих ранних прогрессивных прочтений Смита и последующей консервативной реинтерпретации проиллюстрирована в интересной статье Эммы Ротшильд. Согласно ее реконструкции, «свобода, по Смиту, состоит в том, чтобы не встречать препятствий со стороны других в любом аспекте жизни и со стороны любой внешней силы (церкви, приходских надзирателей, корпораций, таможенных инспекторов, национальных правительств, хозяев-собственников)» [Rothschild, 1992, p. 94; 2001, p. 52–71]. В этом отношении мы также можем вспомнить один из аспектов либерализма Смита – его недоверие к предпринимателям, которые напрямую начинают играть политическую роль – что представляется актуальным для текущей политической ситуации в Италии, но, очевидно, имеет и более общее значение: «Между тем интересы представителей той или иной отрасли торговли или промышленности всегда в некоторых отношениях расходятся с интересами общества и даже противоположны им. …К предложению об издании какого-либо нового закона или регулирующих правил, относящихся к торговле, которое исходит от этого класса, надо всегда относиться с величайшей осторожностью, и принимать только после всестороннего рассмотрения с чрезвычайно тщательным, но и чрезвычайно подозрительным вниманием. Оно ведь исходит от того класса, интересы которого никогда полностью не совпадают с интересами общества, который обычно заинтересован в том, чтобы вводить общество в заблуждение и даже угнетать его, и который действительно во многих случаях и вводил его в заблуждение и угнетал» [Смит, 2007, c. 282].

<p>258</p>

Консервативная трактовка экономического либерализма стала решительно преобладать с начала XIX в. и с тех пор консервативные авторы продолжают ссылаться на Смита, вопреки проиллюстрированному выше искажению интерпретации. В последние десятилетия, например, представители чикагской школы представляют себя прямыми наследниками Смита, несмотря на предупреждение, поначалу высказанное одним из наиболее культурных их представителей (см.: [Viner, 1927]). В Италии мы можем сослаться на ультралиберализм Франческо Феррары (1810–1900), издателя первых выпусков важной «Biblioteca dell’economista» (Cugini Pomba Editori-librai, Torino), второй том которой (1851) предлагает читателям итальянский перевод «Богатства народов» (о Ферраре см.: [Faucci, 1995]).

<p>259</p>

Четвертая книга содержит также «Отступление относительно депозитных банков» [Смит, 2007, с. 464–471], в котором, наряду с главой 4 второй книги [Там же, с. 356–363], представлено основное содержание трактовки Смитом денежных и финансовых проблем. В самых общих чертах Смит рассматривает ставку процента как определяемую предложением и спросом на займы, где спрос зависит от предполагаемого дохода, а именно преобладающей нормы прибыли; законы против ростовщичества, устанавливающие максимальный предел ставки процента, благоприятствуют накоплению. «Расточители и спекулянты» [Там же, с. 362] могут склонить банки к чрезмерному выпуску своих билетов; правило, которому должны следовать банки, состоит в так называемой доктрине реальных векселей, которая будет доминировать в этой области больше столетия и согласно которой выпуск банкнот должен быть ограничен учетом надежных коммерческих векселей. Интерпретация идей Смита о деньгах и банках была объектом оживленной дискуссии (см., например: [Laidler, 1981]; реконструкцию развития смитовского анализа этой проблемы – [Gherity, 1994]).