Пушкин в русской философской критике. Коллектив авторов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Пушкин в русской философской критике - Коллектив авторов страница 51

СКАЧАТЬ царственной Невы.

      Она научилась «властвовать собою». При первой встрече с Онегиным на балу –

      Княгиня смотрит на него…

      И что ей душу ни смутило,

      Как сильно ни была она

      Удивлена, поражена,

      Но ей ничто не изменило:

      В ней сохранился тот же тон,

      Был также тих ее поклон.

      Это самообладание есть цвет культуры – аристократизм, – то, что более всего в мире противоположно первобытной, вольной природе.

      Как изменилася Татьяна!

      Как твердо в роль свою вошла!

      Как утеснительного сана

      Приемы скоро приняла!

      Кто б смел искать девчонки нежной

      В сей величавой, сей небрежной

      Законодательнице зал?..

      Только теперь сознает Онегин ничтожество той гордыни, которая заставила его презреть божественный дар – простую любовь, и с такою же холодною жестокостью оттолкнуть сердце Татьяны, с какою он обагрил руки в крови Ленского.

      Благородство Онегина проявляется в яркости вспыхнувшего в нем сознания, в силе ненависти к своей лжи:

      Ото всего, что сердцу мило,

      Тогда я сердце оторвал;

      Чужой для всех, ничем не связан,

      Я думал: вольность и покой –

      Замена счастью. Боже мой!

      Как я ошибся, как наказан!

      Весь ужас казни наступает в то мгновение, когда он узнает, что Татьяна по-прежнему любит его, но что эта любовь так же бесплодна и мертва, как его собственная. Онегин застает ее за чтением его письма:

      …О, кто б немых ее страданий

      В сей быстрый миг не прочитал?

      Кто прежней Тани, бедной Тани

      Теперь в княгине б не узнал!..

      Простая дева

      С мечтами, с сердцем прежних дней[96],

      Теперь опять воскресла в ней.

      Суд «простой девы» над героем современной культуры такой же глубокий и всепрощающий, как суд дикого цыгана над исполнителем кровавого закона чести – Алеко:

      Онегин, я тогда моложе,

      Я лучше, кажется, была,

      И я любила вас, и что же?

      Что в сердце вашем я нашла,

      Какой ответ?..

      …

      Тогда – не правда ли – в пустыне,

      Вдали от суетной молвы,

      Я вам не нравилась?.. Что ж ныне

      Меня преследуете вы?..

      В сердце Татьяны есть еще неистребимый уголок первобытной природы, дикой воли, которых не победят никакие условности большого света, никакие «приемы утеснительного сана». Свежестью русской природы веет от этого безнадежного возврата к потерянной простоте, который должен был ослепить Онегина новой, неведомой ему прелестью в Татьяне:

      А мне, Онегин, пышность эта –

      Постылой жизни мишура,

      Мои успехи в вихре света,

      Мой модный дом и вечера,

      Что в них? Сейчас отдать я рада

      Всю эту ветошь маскарада,

      Весь этот блеск, и шум, и чад

      За полку книг, за дикий сад,

      За наше бедное жилище,

      За СКАЧАТЬ

<p>96</p>

«С мечтами, сердцем прежних дней…»