Андрей Сахаров. Наука и Свобода. Геннадий Горелик

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Он, однако, помог Беллу получить работу в Институте физиологии растений, обеспечил ему возможность защитить в ФИАНе диссертацию и вызвал у советского американца пожизненное чувство благодарности.

      Чего не заметил аспирант Сахаров

      Какое, однако, отношение имеют все эти истории к биографии Андрея Сахарова, если в его воспоминаниях о них нет ни слова? Его молчанию можно удивляться. Ведь аспирант, у которого в 1947 году стражи госбезопасности отняли пропуск в ФИАН и тем самым отняли возможность заниматься наукой, был однокурсником Сахарова, старостой кружка, на котором Андрей сделал свой первый научный доклад. Они вместе эвакуировались в Ашхабад, где кончали университет.

      Трудно представить себе и то, что Сахаров не слышал об экспедиции в Бразилию от Виталия Гинзбурга, «одного из самых талантливых и любимых учеников» Тамма. Год спустя после бразильской экспедиции они вместе занялись водородной бомбой. Человек открытый и эмоциональный, Гинзбург наверняка говорил о необычайном заграничном путешествии – первом в его жизни и уникальном для того времени, когда уже опустился железный занавес. Да и кроме политики, путешествие в Южную Америку, попутный визит в Голландию, встречи с западными физиками, уникальное солнечное затмение – как можно это не заметить?

      Тем не менее эти яркие события Сахаров даже не упоминает. Его молчание говорит не о слабой памяти – он полнокровно пишет о событиях 1947 года, связанных с его научной работой. О том, например, как он «зацепился за аномалию в атоме водорода и продолжал неотступно думать о ней», как он понял, «что значение этой идеи далеко выходит за рамки частной задачи», как «был очень взволнован», увидев путь за рамки, и как ему не хватило духа пойти по этому пути без благословения любимого учителя.

      На фоне этой драматической истории, которой Сахаров посвятил несколько страниц в своих «Воспоминаниях», блекла любая Бразилия. Поверхностная экзотика заокеанских путешествий не шла в сравнение с экспедицией в неизведанные глубины строения вещества. А за глубину взгляда приходится платить широтой кругозора.

      Способность молодого теоретика к сосредоточенности, умение не отвлекаться на события обыденной жизни – залог успехов в науке. Но эта же сосредоточенность помешала Сахарову заметить и то, что произошло с Беллом, и академическую катавасию вокруг Тамма и Леонтовича. Не более чем «помешала» – оба события в условиях всеобщей закрытости были менее заметны, чем может показаться сейчас. Белл тоже был сосредоточен на своей науке, работал в совсем другой лаборатории и научно с Сахаровым не соприкасался. Отчислили его за несколько месяцев до окончания аспирантуры, а, главное, – суть происшедшего была неизвестна и ему самому: органы госбезопасности не утруждали себя объяснениями, и обсуждать их государственные заботы было небезопасно. «Леона не стало видно в ФИАНе? Быть может, он уже окончил аспирантуру», – так мог подумать Сахаров.

      Каждодневно Сахаров видел СКАЧАТЬ