Пушкин и императрица. Тайная любовь. Кира Викторова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ читаются в мыслях Ленского об Онегине: «Чтоб червь презренный, ядовитый // Точил лилеи стебелек… // Все это значило друзья, // С приятелем стреляюсь я», перекликаясь с мучительной ревностью юного «козака»:

      Когда ж мучительною думой

      Мазепу он воображал,

      Багровел лик его угрюмый

      И саблю юноша хватал, —

      Что мы и видим в рисунках «Полтавы»: кудрявый «Рыцарь» Марии, одетый в средневековые латы, мчится на коне с саблей наголо (Л. 51, V, 237, 288).

      Ср. черновое, не отправленное письмо к Александру 11-го сентября 1825 г.: «В 1820 году я размышлял, не следует ли мне покончить с собой или убить «V» – «Ваше» величество». (Подлинник по-французски. 13, 227.)

      Автобиографическое желание поединка с Александром I, – как и поэта Ленского – с «Онегиным» и юного «Козака» – с «Мазепой», Пушкин скрепляет рисунком. Около стихов:

      Но где ж Мазепа, где злодей,

      Где скрылся он от угрызений

      Змеиной совести своей?

      В светлице девы усыпленной

      Своим незнанием блаженной

      Сидит с поникшею главой

      Мазепа тихий и угрюмый, —

      поэт рисует тучного, со «змеиной» шеей, угрюмого лебедя, который с виноватым, трусливым, уличенным выражением «лица» смотрит на направленный на него пистолет[24]…

      Итак, «колыбель» «Полтавы» – в Лицее?

      В те дни, когда в садах Лицея

      Я безмятежно расцветал,

      Читал охотно Апулея…

      За подтверждением вышеперечисленных «странных сближений» обратимся к письмам Пушкина.

      3. «ЯЗЫК ЭЗОПА»

      …Тогда давай бог ноги. Потому-то

      Здесь имя подписать я не хочу…

«Домик в Коломне»

      Признавая значение писем поэта, как первоисточника его биографии, биографы, тем не менее, считают, что в письмах, как и в своих стихах, Пушкин «чуждался тона исповеди».

      В структуре эпистолярного наследия исследователи отмечают только его стилистические особенности, а шестикратные исправления текстов черновиков воспринимают, как тщательную обработку слога – ради «простоты и синтаксиса». Иначе говоря, никто не рассматривал письма поэта как своеобразные «Ореrae Minorae» Данте, то есть малые произведения, разъясняющие великие или авторские комментарии «потаенной струи творчества исповедального характера», о чем писал П. Анненков в «Материалах к биографии» Пушкина.

      Прочитаем два письма, представляющих, на наш взгляд, одну из особенностей тайнописи не сожженных Записок поэта.

      «И. С. Деспоту-Зеновичу. Село Колпино.

      Александр Пушкин сердечно благодарит Игнатия Семеновича Зеновича за его заочное гостеприимство. Он оставляет его дом, искренно сожалея, что не имел счастия познакомиться с почтенным хозяином.

      8 августа 1824 г.»

      Прежде всего возникает вопрос: почему этот «заочный» СКАЧАТЬ