Память прошлых других. Как трансцендентальная экспликация историчности: к онтологии исторического сознания. В. В. Шлыков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ историчность начинается с историчности вспоминающего её индивида22; её Априори – и Тогда, и Сейчас, точнее, Тогда и Сейчас, Тогда-Сейчас23.

      Итак, «наше настоящее есть исторически само по себе Первичное» [там же, с. 238]. Мы на одном из абсолютных полюсов историчности, который приоткрывает для нас «исторический смысл изначальности», придающий всему историческому становлению «устойчивый истинностный смысл» [там же, с. 242]. Способны ли мы сегодня, именно сей же час, «в свободном варьировании и пробегании жизненно-мировых мыслимостей» обнаружить «тот сущностно-всеобщий состав, который проникает собой все варианты» [там же, с. 240], но который сам «инвариантен во всех мыслимых вариациях» и тем самым «понятен для всех будущих поколений, традируем и воспроизводим в идеальном межсубъектном смысле» [там же, с. 243]? Иными словами, способны ли мы отвлечься от фактичной истории в пользу истории будущностной, способны ли уловить грудью пьянящий дух первооткрывателя, того зачинателя культур и традиций, который мог всё, потому что не обладал ничем? Гуссерль словно таким обходным и запоздалым приёмом вносит свой вклад в германскую ницшеану: не буквой исследования, но духом соратничества, предлагая свой рецепт утомлённому историей западному человечеству. Любая конечная традиция есть лишь малая возможность традиции бесконечной, любая фактичная история есть лишь продукт [распада] внутренней тотальной истории, любая «неисторичность» каких угодно древних и современных обществ есть лишь частный модус чистой историчности, которая и есть «европейская Идея бесконечной задачи и бесконечной традиции» [там же, с. 151]. Первогеометром является не Фалес, живший в таком-то веке такой-то эры, но Я-сам тогда, сейчас и в каком угодно будущем. Речь, стало быть, «идет именно об изначальном знании, касающемся всей целостности возможных исторических опытов». Историчность как горизонт – «это всегда-уже-здесь будущего, хранящего в неприкосновенности неопределенность своей бесконечной открытости, даже объявившись сознанию… Понятие горизонта превращает абстрактное условие возможности критицизма в конкретную бесконечную потенциальность, которая тайно была уже в нем предположена; в нем совпадают, таким образом, априорное и телеологическое» [там же, cс. 154—155].

      1. 2. 4. Историчность: не понятие, но идея, смысл и априори

      Что же такое историчность? Безусловно, идея. Как возможность очевидности, «горизонт любого созерцания», «невидимая среда видения» [там же, с. 187], идея есть «полюс чистой интенции, очищенной от всякого определённого объекта», она есть «лишь отношение к объекту, то есть сама объективность» [там же, с. 188]. Гуссерль в Идеях I приводит великолепный пример диалектики усматриваемой идеи и созерцаемого понятия, достойный цитирования полностью: «Идея мотивированной по мере сущности бесконечности сама – вовсе не бесконечность; СКАЧАТЬ