Тихий Дон. Книга 2. Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лице озабоченность сливалась с обычной скукой. Петро шагал, глядя на свои сапоги, забрызганные охровой глинистой грязью, и раздумывая: зачем бы это он понадобился командиру полка? Внимание его привлекла небольшая толпа, собравшаяся в конце платформы у бака с кипятком. Он подошел, еще издали вслушиваясь в разговор. Человек двадцать солдат окружили рослого рыжеватого казака, стоявшего спиной к баку в неловкой, затравленной позе. Петро, вытянув голову, поглядел на смутно знакомое забородатевшее лицо рыжеватого казака-атаманца, на цифру «52» на синем урядницком погоне; решил, что где-то и когда-то видел этого человека.

      – Как же это ты ухитрился? А еще гайку тебе нашивали… – злорадно допытывался у рыжеватого казака вольноопределяющийся с веснушчатым умным лицом.

      – Что такое? – полюбопытствовал Петро, тронув плечо стоявшего к нему спиной ополченца.

      Тот повернул голову, ответил нехотя:

      – Дизиртира пымали… Из ваших казаков.

      Петро, усиленно напрягая память, пытался вспомнить, – где он видел это широкое рыжеусое и рыжебровое лицо атаманца. Не отвечая на назойливые вопросы вольноопределяющегося, атаманец редкими глотками тянул кипяток из медной кружки, сделанной из гильзы снаряда, прикусывая черным размоченным в воде сухарем. Далеко расставленные выпуклые глаза его щурились; прожевывая и глотая, он шевелил бровями, глядел вниз и по сторонам. Рядом с ним, придерживая за штык винтовку, стоял конвоировавший его пожилой коренастый солдат. Атаманец-дезертир допил из кружки, повел усталыми глазами по лицам бесцеремонно разглядывавших его солдат, и в голубых, по-детски простых глазах его неожиданно вспыхнуло ожесточение. Торопливо глотнув, он облизал губы, крикнул грубым негнущимся басом:

      – Диковина вам? Пожрать не даете, сволочи! Что вы, людей не видали, что ль?

      Солдаты засмеялись, а Петро, едва лишь услышал голос дезертира, сразу, как это всегда бывает, с поразительной отчетливостью вспомнил, что атаманец этот – с хутора Рубежина, Еланской станицы, по фамилии Фомин, и что у него еще до войны на еланской годовой ярмарке торговали Петро с отцом трехлетка-бычка.

      – Фомин! Яков! – окликнул он, протискиваясь к атаманцу.

      Тот неловким, растерянным движением сунул на бак кружку; прожевывая, глядя на Петра смущенными улыбающимися глазами, сказал:

      – Не призна́ю, браток…

      – С Рубежина ты?

      – Оттель. А ты либо еланский?

      – Я-то вёшенский, а тебя помню. С батей лет пять назад бычка у тебя торговали.

      Фомин, улыбаясь все той же растерянной, ребячьей улыбкой, как видно, силился вспомнить.

      – Нет, замстило… не упомню тебя, – с видимым сожалением сказал он.

      – Ты в Пятьдесят втором был?

      – В Пятьдесят втором.

      – Убег, стал быть? Как же это ты, братец?

      В это время Фомин, сняв папаху, доставал оттуда потрепанный кисет. Сутулясь, он медленно сунул папаху под мышку, оторвал косой угол бумажки и только тогда прижал Петра СКАЧАТЬ