Тихий Дон. Книга 2. Михаил Шолохов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Тихий Дон. Книга 2 - Михаил Шолохов страница 33

СКАЧАТЬ пальцами босых ног и встал, пошлепал к кормушке.

      На углу, у цибиков прессованного сена, вполголоса разговаривали казаки других хуторов. Из них лишь двое были с хутора Каргинского – Фадеев и Каргин, остальные восемь – разных хуторов и станиц.

      Спустя немного они запели. Заводил чирский казак Алимов. Он начал было плясовую, но кто-то шлепнул его по спине, простуженно рявкнул:

      – Отставить!..

      – Эй, вы, сироты, полозьте к огню! – пригласил Кошевой. В костер кинули щепки (остатки разломанного на полустанке забора). При огне веселее подняли песню:

      Конь боевой с походным вьюком

      У церкви ржет, когой-то ждет.

      В ограде бабка плачет с внуком.

      Жена-молодка слезы льет.

      А из дверей святого храма

      Казак в доспехах боевых идет,

      Жена коня ему подводит,

      Племянник пику подает…

      В соседнем вагоне двухрядка, хрипя мехами, резала «казачка». По дощатому полу безжалостно цокотали каблуки казенных сапог, кто-то дурным голосом вякал, голосил:

      Эх вы, горьки хлопоты,

      Тесны царски хомуты!

      Казаченькам выи [24] труть —

      Ни вздохнуть, ни воздохнуть.

      Пугачев по Дону кличет,

      По низовьям голи зычет:

      «Атаманы, казаки!..»

      Второй, заливая голос первого, верещал несуразно тонкой скороговоркой:

      Царю верой-правдой служим,

      По своим жалмеркам тужим.

      Баб найдем – тужить не будем.

      А царю… полудим.

      Ой, сыпь! Ой, жги!..

      У-ух! Ух! Ух! Ха!

      Ха-ха-хи-хо-ху-ха-ха!

      Казаки давно уже оборвали песню и вслушивались в бесшабашный гомон, разраставшийся в соседнем вагоне, перемигивались, сочувственно улыбаясь. Петро Мелехов не выдержал и захохотал:

      – Эк дьяволы их разымают!

      У Меркулова в коричневых, крапленных желтой искрой глазах замигали веселые светлячки; он вскочил на ноги, улавливая такт, носком сапога посыпал мельчайшее просо дроби и, вдруг топнув, легко, пружинисто, кругло пошел на присядку. Плясали все по очереди – грелись движением. В соседнем вагоне давно уже затихли двухрядные голоса, – там уже хрипло и крупно ругались. А тут бились в пляске, беспокоили лошадей и кончили, только когда вломавшийся в раж Аникушка, во время одного необычайнейшего по замысловатости колена, упал задом на огонь. Аникушку с хохотом подняли, при свете свечного огарка долго оглядывали новехонькие шаровары, насмерть сожженные сзади, и края припаленной ватной теплушки.

      – Скинь шаровары-то! – сожалея, советовал Меркулов.

      – Ты, цыган, сдурел? А в чем же я?

      Меркулов порылся в саквах, достал холщовую бабью исподницу. Огонь раздули вновь. Меркулов держал рубаху за узкие плечики; откидываясь назад, стоная от хохота, говорил:

      – Вот!.. Ох! Ох! Украл я ее на станции, с забора… На портянки блюл… Ох! Пороть не бу-у-ду… Бери!

      Силком СКАЧАТЬ



<p>24</p>

Вы́я – шея.