Тысячекрылый журавль. Стон горы. Ясунари Кавабата

Чтение книги онлайн.

      – Фумико, вы меня ненавидите?

      – Ненавижу?! Как вы можете!.. Разве мама ненавидела вас?

      – Нет… Но она приняла смерть… И ведь из-за меня, из-за меня же!

      – Нет, она умерла, потому что хотела умереть. Сама хотела. Я так считаю. Я об этом думала всю неделю, сидела одна и думала.

      – Вы с тех пор совсем одна?

      – Да. Но я привыкла. Мы ведь с мамой жили только вдвоем, и я часто оставалась одна.

      – И… ваша мама, единственный близкий вам человек, умерла из-за меня.

      – Нет. Не из-за вас! Она сама умерла, понимаете, сама! Почему вам обязательно хочется считать себя виновным в ее смерти? Уж если кто виноват, то я виновата больше вас. И если я должна кого-то ненавидеть за это, то только себя. Но… мне кажется, нельзя так думать… Нельзя думать, что кто-то причастен к ее смерти. Это бросает тень на маму. Это грязнит ее память. Позднее раскаяние, чувство ответственности, переоценка своих поступков – все это ни к чему. Ведь мы-то живы, а она умерла. Зачем же взваливать такой тяжкий груз на душу покойной?

      – В этом, наверное, вы правы. Но… если бы я с ней не встретился… – Кикудзи не мог продолжать.

      – Мне кажется, мертвым нужно только одно – чтобы их простили. Откуда вы знаете, может быть, она умерла только для того, чтобы получить прощение. Вы простите маму?

      Фумико резко поднялась и вышла из комнаты.

      И Кикудзи вдруг все увидел в новом свете. «Умерла, чтобы получить прощение…» Значит, мы, живые, должны облегчать страдания тех, кто уже умер?..

      Человек умер.

      Оставшиеся в живых порой осуждают мертвых, порой страдают и каются. И в том и в другом случае есть что-то наигранное, что-то лицемерное. А мертвым уже нет дела до нас, до нашей морали…

      Кикудзи снова перевел взгляд на фотографию госпожи Оота.

      2

      Вошла Фумико с чайным подносом.

      На подносе стояли две чашки цилиндрической формы, одна покрытая красной глазурью, другая – черной.

      Фумико поставила перед Кикудзи черную чашку. Чай был зеленый, обыкновенный, а не порошковый, как для чайной церемонии.

      Кикудзи высоко поднял чашку и, смотря на донышко снизу, резко спросил:

      – Это чья работа?

      – Кажется, Рёню.

      – И красная его?

      – Да.

      – Парные чашки… – Он посмотрел на красную чашку. Она стояла перед Фумико. Девушка поставила ее себе, но к ней больше не притрагивалась.

      Хорошие чашки, очень удобная форма. Но вдруг Кикудзи стало неприятно.

      Парные чашки, чашки-супруги… Может быть, госпожа Оота после смерти мужа пила чай из этих чашек с отцом Кикудзи? Они сидели рядом, его отец и мать Фумико, и пили чай запросто, по-домашнему. Мать Фумико пила из красной, а отцу Кикудзи подавали черную…

      Впрочем, если эти чашки работы Рёню, ими, верно, не очень дорожили и брали их с собой СКАЧАТЬ