3
В байке без утайки признали и скотство, и сходство.
Но случай могуч, как сказка для детей, а лучшая развязка – ключ от дверей.
Искали его в металле, в куче, но с непривычки не подобрали и отмычки.
Озадаченные, снова встали в коридоре и со слова "мать" начали выяснять, кого обвинять в запоре.
И вдруг кто-то сказал, как утюг растерзал нарыв:
– Забота – моя, а я – прозорлив.
Дал сигнал не мешать с околесицей, заглянул в замочную скважину и упал на стул под лестницей:
– Точно видно: дуралей – с напомаженной киской. Перегнул на кровать. Обидно ей, низко. Не рада уступать.
В ответ – вопрос:
– А фекалий нет?
На вопрос – ответ:
– Нос – крючком: не при моем рыле встревать. Надо вскрывать!
Собрали за домом двух понятых, пригласили здорового участкового с ломом, встали по парам паровозом – чух! пых! – разогнали машину, наддали жару и – прыг! – ударом взломали древесину!
И вмиг упали в беспорядке, как посуда с воза.
Пахнуло оттуда не разгулом, а сладким навозом.
Пролежал он там, углядели, не дни, а недели.
И вылетели вон, как влетели: в мыле – на теле, трусцой – по углам, и косой шквал ругни – в щели.
Только участковый, не знакомый с волнением жил, стал в стойку дога для исполнения правил и долга: поддержал ранг, сохранил такт, зажал нос, взбил начес, достал бланк и бойко составил акт.
4
Акт явил и факт, и пыл:
"Труп на дому замечен один. На чуб нанесен бриолин. В постели с неделю. Не вечен. По всему видно, гражданин без панталон. Не обеспечен. Обидно, что лица у мертвеца нет, а скелет от зоба до утробы обнажен. Но должно быть, он.
Документов и позументов полковника у покойника не обнаружено. Где они утеряны, нам невдомек. Одни уверены, что в заслуженном труде. Но дам осторожный и простой намек: возможно, рядовой. Или в суете подлог.
У ног на плите яснее. Тлеет огонек. Жалобно и с угаром. Стало быть, для ужина. Недаром сорочка с оторочкой отутюжена.
Какого дня и съеден ли, для меня непонятно. Судя по людям, обстановке и подготовке, нет сведений, клиент ограблен, ослаблен или был беден. Чертил на плече – смесь чернил. Занятно! А вообще здесь – отвратно.
Под потолком – корзины, но не с молоком. Не для нянек. Тянет коньяком. Не яд. Нужно, говорят, отпить, но я – на службе. Струя – не моя.
В углу, на полу, спѐреду – упаковка из дерева. Стало быть, гроб. Из осины. Без шпица. А в упор к стене – топор. Ловко! Провалиться мне чтоб, если сам не стесал на месте, стерва!
Извините, дурак, что так написал. Гам, накал событий. Нервы – нити.
Посреди комнаты – памятник надмогильный. Вона ты, срамотник, да двужильный – поди, один приволок!
Здесь СКАЧАТЬ