В дыму войны. Записки вольноопределяющегося. 1914-1917. В. В. Арамилев

Чтение книги онлайн.

      И вам стоит только повернуть свое оружие против тех, кто властвует над вами и пьет вашу кровь, и потребовать дружно и властно земли и воли.

      Помните же это, товарищи солдаты!.. И не забывайте, что, добившись «земли и воли», вы, вернувшись домой, найдете там только нищету и разорение…

      А над вами все также будут сидеть и кружиться стаи хищников-воронов и клевать вам глаза и пить вашу кровь»[3].

      Начальство, обнаружив листовку в «расположении вверенных частей», переполошилось.

      Приходил охранник в штатском. Назойливо выспрашивал солдат, читавших листовки. Приезжал военный следователь. Целая история.

      Произвели повальный обыск.

      Отделенные добросовестным образом перетряхивали наше белье и рухлядь.

      У меня забрали несколько номеров «Биржевки», «Нового Времени» и «Братьев Карамазовых».

      Прапорщик Быковский от имени ротного объявил мне, что ни книг, ни газет без ведома командира роты в помещение казармы приносить нельзя.

      «Биржевка» и «Братья Карамазовы» пошли на цензуру.

      На военной службе глупостью вымощена даже дорога в клозет, но такие глупости встречаются не часто.

      Сухой теплый осенний вечер. Тихо струится нагретый вечерний воздух. В разливах золотистой травы плещется догорающее солнце. Над рощами пожелтевших деревьев вьется тонкое газовое марево.

      Возвращались с тактических занятий по царскосельскому шоссе.

      По боковым тропинкам пестрой цепочкой идут дамы с детками, гимназистки, запоздалые дачники с картонками. Проходя мимо нас, они задерживаются на минуту и молча провожают взглядами.

      Фельдфебель скомандовал:

      – А ну-ка, молодцы, запевай, что ли.

      Песенники точно ждали этой команды. С первого шага согласно рванули:

      Рота, легко взявшая ногу, подхватила припев:

      Дальше шли явные непристойности, которые всегда приводили в восторг фельдфебеля и взводных.

      Когда мы проходили мимо женщин, фельдфебель всегда заставлял нас петь эту похабщину.

      Солдаты поют заключительную строфу припева с цыганским присвистом, с хрюканьем, с горловыми забубёнными выкриками.

      Видя, что я не раскрываю рта, фельдфебель подлетел ко мне и грубо, начальнически крикнул:

      – Почему не поешь?

      – Не хочу.

      – Почему?

      – Потому, господин фельдфебель.

      – Три наряда не в очередь!

      Вчера в проходе конюшни встретил фельдфебеля, молодецки вывернул грудь, отдавая ему честь. В глубине души копошился какой-то веселый бес.

      Он СКАЧАТЬ