Черный обелиск. Эрих Мария Ремарк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что муж… он наложил на себя руки… – Она с трудом выговаривает слова. – Он покончил с собой. Не мог больше вынести.

      Она стоит и смотрит на меня неподвижным взглядом. Она все еще испугана тем, что сказала.

      – И вы говорите, его из-за этого не хотят хоронить на кладбище? – спрашиваю я.

      – Да, на католическом. В освященной земле.

      – Но это же нелепость! – возмущаюсь я. – Его следует хоронить в земле, которая вдвойне освящена! Никто без крайней нужды не лишит себя жизни. А вы вполне уверены, что они не разрешат?

      – Да. Так сказал священник.

      – Священники много чего говорят, такое уж их ремесло. А где же его хоронить, если не на кладбище?

      – За пределами кладбища. По ту сторону стены. На неосвященной стороне. Или на городском кладбище. Но как это можно! Там все лежат вперемешку.

      – Городское кладбище гораздо красивее католического, – заявляю я. – А католики лежат и на городском.

      Она качает головой.

      – Нет, это не годится. Он был человек верующий. И вот теперь… – Ее глаза вдруг наполняются слезами. – Наверно, он не сообразил, что не придется ему лежать в освященной земле.

      – Он, должно быть, и не думал об этом. Но вы не огорчайтесь из-за своего священника. Я знаю тысячи очень верующих католиков, которые лежат не в освященной земле.

      Она быстро повертывается ко мне:

      – А где же?

      – На полях сражений в России и во Франции. Там все лежат вместе, в братских могилах – католики, евреи, протестанты, и я не думаю, чтобы Господь Бог на это обижался.

      – Там другое. Они пали на поле битвы. А мой муж…

      Она плачет, уже не сдерживая себя. Слезы в нашем деле неизбежны, но это какие-то другие, чем обычно. Да и сама женщина напоминает тощий снопик соломы: кажется, вот-вот его унесет ветром.

      – Вероятно, он в последнюю минуту пожалел о том, что сделал, – говорю я, лишь бы что-нибудь сказать. – Значит, ему все простится.

      Женщина смотрит на меня. Она так изголодалась хотя бы по капельке утешения!

      – Вы в самом деле так думаете?

      – Конечно. Священник этого, разумеется, не знает. Знает только ваш муж. А сказать теперь уже не может.

      – Священник уверяет, что смертный грех…

      – Слушайте, сударыня, – прерываю я ее. – Бог гораздо милосерднее священника, поверьте мне.

      Теперь я понимаю, что ее мучит: не столько эта неосвященная могила, сколько мысль, что ее муж, как самоубийца, будет теперь до скончания века гореть в геенне огненной и что, если бы его удалось похоронить на католическом кладбище, он, быть может, обрел бы спасение и отделался бы несколькими сотнями тысяч лет адского огня.

      – Все случилось из-за этих денег, – продолжает она. – Они были положены в сберкассу на пять лет, до совершеннолетия дочери, поэтому он не мог снять их. Эти деньги – приданое моей дочери от первого брака. Муж был опекуном. А когда две недели назад срок наконец истек и их можно было взять, они потеряли всякую цену; жених отказался. Он надеялся, что на них можно СКАЧАТЬ