Двойной шпагат. Орфей. Опиум. Жан Кокто

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Они с арабом оставляли незапертой дверь парадного. Запирали ее на рассвете, возвращаясь от своих любовниц.

      Луиза принимала Махеддина у себя дома. Двое заговорщиков встречались у ворот парка Монсо и ждали открытия метро.

      В этом отправлении на казнь не было ничего веселого. Они клевали носом среди работниц, едущих на фабрику.

      Обвести вокруг пальца профессора труда не составляло. Он ничего не видел и видеть не хотел. Исправностью учеников в посещении и ежемесячной оплате лекций его требования исчерпывались.

      Жена его – та видела. Видела, но зеркально. Она пребывала в убеждении, что Жак в нее влюблен и, не в силах обмануть доверие своего учителя, избегает ее общества, пытаясь отвлечься с девочками из кафе «Суфле».

      Со стороны араба, признавала она, весьма похвально его опекать.

      Каждое воскресенье Стопвэл напрягал в себе некую таинственную пружину, чтобы выиграть состязания по прыжкам. Всю остальную неделю он пребывал в апатии – поджидал почтальона, который вечно должен был доставить ему чек, окутывался воскурениями трубки и чайника. Его огромное тело загромождало всю комнату. После обеда он облачался в фуляровый костюм и засыпал бесформенной грудой, отравленный табаком.

      Дружок служил этому деспоту с робостью юных медсестер, ухаживающих за сумасшедшими. Эту должность он совмещал с обязанностями дозорного, которые нес при Махеддине.

      На Питера он не обижался. Он видел за его позой тьму слабостей, природы которых не понимал, но догадывался, что они – свидетельство уязвимости. Вместе с запахом светлого табака его обоняние будоражила поэзия Англии.

      Он любил Стопвэла, как латиняне мало-помалу уступают городу с розами здоровья на щеках, с сердцем черного угля – Лондону, этому снотворному маку.

      Он любил в нем сон, королевский монетный двор, ланей на лужайках, герцогов, которые женятся на актрисах, китайцев на берегах Темзы.

      В редких случаях, когда Стопвэл хоть что-то говорил, это были хвалы Оксфорду, раю колледжей и лавок, где можно найти лучших эллинистов и элегантнейшие перчатки в мире.

      Юный Марисель, замучившись сидеть и надеяться под слуховым окошком, словно принцесса в башне, заболел. Он лечился в замке Марисель, почтовое отделение Марисель Ле Марисель – адрес, потешавший пансионеров и вносивший оживление в застольную беседу.

      В одну ноябрьскую среду, на которую Баштарзи назначил Жермене и Жаку встречу у Луизы, они увидели там даму – маленькую, сухонькую, без шляпы, с изумрудным кулоном на шее, сидящую в гостиной. Это была мать Луизы. Жак остолбенел, узнав госпожу Сюплис, консьержку с улицы Добиньи. Тамошний домовладелец был одним из прежних покровителей Луизы. Жермена ему об этом и словом не обмолвилась.

      – Добрый день, сударыня, – сказала Жермена. – Какое у вас платье, прелесть! Луиза дома?

      – Нет, – монотонно проговорила консьержка, – мадемуазель еще не вернулась.

      Они сели. Молчали, покашливали. СКАЧАТЬ