Двойной шпагат. Орфей. Опиум. Жан Кокто

Чтение книги онлайн.

      Оставались супруги Берлин.

      Порой за столом от меткого слова Жака что-то загоралось в глазах профессора, а госпожа Берлин, которой муж препоручил обязанности надзирательницы, задерживалась в его комнате дольше, чем в других. Стопвэлу, на ее взгляд, недоставало «галантности». Араб ей «внушал страх». Остальные двое были мальчишки.

      Как-то в субботу вечером, когда все ученики разошлись, кто к родным, кто в театр, Жак, у которого болело горло, остался один на всем этаже. Госпожа Берлин принесла ему лечебный отвар, пощупала лоб и пульс. Жак скоро заметил, что профессорша повторяет подходы Стопвэла; однако на этот раз холодность, вместо того чтобы погасить пламя, раздувала его, и госпожа Берлин мало-помалу выходила из своей роли второй матери.

      Жак притворялся ничего не понимающим и, покашливая, постанывая, как больной, ищущий спокойной позы, смотрел сквозь ресницы на госпожу Берлин, чей разум колебало желание, как вправо и влево по стенам комнаты колебала свеча ее тень.

      Наконец она с удивительной цепкостью потянула к себе его руку.

      – Жак! Жак! – шептала она. – Что вы делаете!

      Скрип дверей в парадном спас его. Госпожа Берлин отпустила руку, оправилась и упорхнула.

      Махеддин вернулся из театра. Жак слышал, как он насвистывает модный мотивчик. Он фальшивил и начинал заново, так же фальшиво.

      Наутро за столом Жак не решался взглянуть на госпожу Берлин. Она, напротив, поддразнивала его, успокаивала, прощала.

      Жак жил в полном одиночестве и трудился, как истый зубрила. Что он знал? Ничего. Разве только то, что каждое движение осложняет наши отношения с себе подобными.

      Он хотел бы умереть от своей простуды. Но кашель уже почти прошел.

      Махеддин предложил ему сходить вместе в «Скалу». По воскресеньям и четвергам можно было совсем задешево взять билеты в первый ряд. Жак старался не уступить в дружелюбии. Он согласился. Соблазнили и Дружка. От своей семьи, живущей на севере, тот получал неплохие денежки.

      Вот так на третье воскресенье Жак познакомился с любовницей Махеддина – Луизой Шампань.

      Луиза пользовалась большей известностью, чем ее танцы, и занимала в полусвете лучшее место, чем на афишах. Она принадлежала к тем женщинам, которым платят пятьдесят франков в театре и пятьдесят тысяч на дому. Она сказала Жаку, что не годится жить одному и что она сосватает ему свою подругу Жермену.

      Эта знаменитость играла четыре роли в ревю, до полусмерти заезженном тремя сотнями представлений.

      Жермена улыбалась с недосягаемой высоты между оркестром и куполом. Ее красота балансировала на волосок от уродства, но балансировала так, как акробатка на волосок от смерти. Есть и такой способ брать за сердце.

      Эта игра света и тени привлекала Жака.

      Увы, та доля свободы, которой мы обладаем, позволяет нам совершать ошибки, которых избежало бы растение или животное. Свое желание Жак распознал в свете Луизиной лампы.

      Устроив первую встречу в своей СКАЧАТЬ