«И я увидел глубокую пропасть со столбами небесного огня; и среди них я увидел столбы огненного потока, которые сверх меры схожи и по высоте, и по глубине…И (Ангел) Уриэль сказал мне: „Здесь будут стоять ангелы, которые соединились с женами (демоны), и их духи, принимающие много различных видов, оскверняют людей и введут их в заблуждение, чтобы они приносили жертвы демонам, как богам, – (здесь они будут стоять до дня великого суда, в который они будут осуждены – пока им не будет положен конец)… Так же и женщины их, которые сбились с пути (соблазнили ангелов Неба), станут русалками“. И (только) я, Ханох [Енох], один видел это видение, конец всего: и ни один человек не увидит так, как я видел».
Благодаря этому открытию я несколько продвинулся в своих изысканиях и перешел к строке седьмой: «Я гордо нес знамя пред лицом Александра». Среди поэм, приписываемых Талиесину в «Красной книге из Хергеста», встречается фрагмент под названием «Y Gofeisws Byd» («Краткий обзор всего, что есть в мире»). В нем содержится панегирик историческому Александру Великому, а также версия «Anrhyfeddonau Alexander» («Лжеподвигов Александра»), высмеивающих испанский рыцарский роман XIII в., где Александру приписываются приключения, выпавшие на долю Мерлина. В частности, в этой пародии в издевательском духе повествуется о том, как Александр опустился на дно морское и был принят там «созданиями, имеющими самое высокое происхождение среди рыб». Но ни одна из этих поэм не дала мне ключ к разгадке. Если понимать строку седьмую буквально, то ответ, возможно, должен звучать как «Неоптолем», один из ближайших соратников Александра, первым вступивший на стены Газы во время штурма. Однако более вероятно, что Александр понимается здесь как своего рода реинкарнация Моисея.
Согласно Иосифу Флавию, когда Александр в начале своего Восточного похода вошел в Иерусалим, он воздержался от разорения Храма, но преклонил колени перед Тетраграмматоном[89], начертанным на золотой налобной СКАЧАТЬ
89