Война на Тихом океане и общество США (1941–1945). С. О. Буранок

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ похожая тенденция обнаруживается в биографии Ч. Нимица (автор Э. Поттер). В ней Э. Поттер со ссылкой на интервью Честера Нимица-младшего приводит следующие слова будущего главнокомандующего Тихоокеанским флотом США: «Я полагаю, что нас ждёт большая война с Японией и Германией, и что эта война начнётся очень серьёзной внезапной атакой. Начало боевых действий будет для нас, скорее всего, крайне неудачным»[227].

      Точность такого предвидения, как и в случае с воспоминаниями Захариаса, феноменальна, даже сомнительна. Опасения по поводу достоверности данной информации многократно усиливаются, если учесть, что в письмах к жене 1941–1942 гг. адмирал Нимиц, описывая нападение на Пёрл-Харбор, ни разу не вспомнит о своём «пророчестве»[228].

      Это позволяет предположить, что решающую роль в формировании представлений о причинах японского нападения сыграли не личные убеждения и взгляды американских военных, а образы и концепции, созданные военно-политическим руководством, прессой и следственными комиссиями. Лишь немногие военные (например, Ченнолт и Киммель) открыто противопоставляли в мемуарах свои оценки правительственной версии, но и в этом случае аргументировали такую позицию материалами расследований или периодической печати. Это важнейшие источники информации, служившие для формирования стереотипов восприятия японской агрессии в американском обществе. Основываясь на этих данных, мемуаристы первого послевоенного десятилетия в вопросе о причинах Тихоокеанской войны достаточно чётко следовали в русле двух основных историографических концепций – официальной и «ревизионистской».

      I. 2. Причины войны на Тихом океане: оценки общественно-политических кругов США

      В предыдущем параграфе первой главы рассмотрена эволюция взглядов американских военных на ряд вопросов: Япония как будущий враг, японо-американские отношения в 1920—1930-е годы, причины Тихоокеанской войны. Имеющиеся данные (прежде всего разработки «оранжевых планов») позволяют утверждать, что с момента подписания Вашингтонских соглашений Япония стала рассматриваться многими военными деятелями США как основной противник в Тихоокеанском регионе. Однако для американских политиков осознание японской угрозы потребовало большего времени и не столь однозначной, как у военных, реакции. Как отмечают и отечественные историки (М.С. Маслов, Д.Г. Наджафов, В.П. Зимонин, А.А. Кошкин, В.Т. Юнгблюд), и западные специалисты (Д. Борг, Р. Спектор, С. Уайт), после захвата Маньчжурии произошло обострение политического конфликта, с одной стороны, между США и Японией, а с другой стороны, между СССР и Японией[229]. В этой ситуации политические деятели США увидели уникальную возможность попытаться переориентировать с Китая на Советский Союз направление начавшейся японской агрессии. Важнейшим шагом здесь стала официальная позиция Госдепартамента США, которую чётко выразил государственный секретарь Г. Стимсон – в американской прессе не должно быть критики действий Японии и никаких угроз[230]. Поэтому, как пишет Г.Ф. Захарова, «правительство СКАЧАТЬ