Наровчатская хроника. Повести. Константин Александрович Федин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тут, – буркнул рыжий. Потом недовольно взглянул на свидетеля:

      – Так как ты говоришь?

      – Бутылин, Прохор Прохорыч…

      – Слыхал. Где, говоришь, повстречал больного-то?

      – Которого?

      – А вот, который исцелен, о котором показываешь.

      – Это безногого, что ль?

      – Не безногого, а хромого: у которого ног нет – исцелиться не может, а хромой может – у которого ноги целы, но в бездействии…

      Испитой мещанин, на голову выше толпы, по-бабьи взвизгнул:

      – Господь бог все может, господь бог всякому по вере его!..

      – Не спорь, – перебил монах, снимая скуфейку, – здесь тебе не судейская палата. Сказывай, Бутылин, по порядку.

      Люди стояли плечом к плечу, прилипнув друг к другу, так же, как рубахи прилипли к телам их. Открытыми сухими ртами ловили раскаленный смоляной дух бревенчатой избы, открытыми сухими ртами ловили новые слова о новом чуде.

      – Не напирайте на стол, господи, твоя сила!

      Седенький попик замахал рукавами грязной чесучовой рясы, обернулся к рыжему соседу, вздохнул:

      – Ну и народ!

      Монах отпил из деревянной чашки квасу, вынул изо рта попавшую с квасом муху, стряхнул ее с пальца, сказал:

      – Публика!

      Свидетель рассказывал:

      – Смотри, говорю ему, везут в тачке паренька, паренек молодой, а ног нету.

      – Кому говоришь-то?

      – А ему, старосте нашему, Егор Иванычу.

      – Да ведь он слепой?

      – Двистительно, совсем не видит, а я, значит, – его поводырем…

      – Как же ты ему говоришь, чтобы он смотрел?

      Седенький попик перестал вшивать в папку бумаги. Монашенок метнул глазком на рыжего, точно спросил: фыркнуть иль нет?

      Народ затаил дыханье.

      Тогда свидетель, обтерев рукавом лицо, посмотрел округ себя и широко, всем лицом улыбнулся – попросил прощенья:

      – А я неграмотный, не знай, как это, чтобы правильно…

      И народ облегченно вздохнул и насел сплошной своей потной грудью на Прохора Прохорыча, на монахов, на стол.

      – Пиши, – сказал рыжий, – и, проходя городом, видел этого человека, ныне чудесно исцеленного юношу крестьянского сословия…

      От людей, скатавшихся плотным комом в бревенчатой коробке, плыла через окна и дверь синеватым дымком испарина, подымалась в зное под шапки сосен, таяла в небе.

      В просеке, от длинных тесовых бараков, набитых богомольцами, плыл такой же дымок, так же вяз в сосновых иглах, так же растворялся в небе.

      В онучах, лаптях, босой, в сарафанах, паневах, зипунах, простоволосый, повязанный платками, в шапках, картузах, валеных шляпах, обложенный котомками, сундучками, нечесаный, немытый, пропотевший – крестьянский и христианский народ, тесным миром, плотным сходом, молчным сбором, собрался к преподобному своему чудотворцу.

      Привез, СКАЧАТЬ