Три часа между рейсами (сборник). Френсис Скотт Фицджеральд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к Ирвингу Берлину. Он счастлив с этой девицей Маккей? Что-то песни у него невеселые…

      – Думаю, он в порядке. А вот ты – счастлива ли ты?

      – Это мы уже давно обсудили. Что я значу вообще? Да, сейчас я имею кое-какое значение, но, когда я была всего лишь девчонкой из пригорода, твоя семья решила… Не ты, – быстро добавила она, заметив тревогу в его глазах. – Я знаю, это было не твое решение.

      – В ту пору я знал о тебе еще кое-что. Я знал три вещи: что ты родом из Йонкерса[19], что ты частенько перевираешь слова…

      – И что я хотела выйти за тебя замуж. Забудем это. Твой приятель мистер Берлин говорит куда лучше нас. Давай послушаем его.

      – Я его слушаю.

      – То есть я хотела сказать: послухаем.

      Не пройдет и года, как…

      – Почему ты назвала его моим приятелем? Я этого мистера Берлина и в глаза не видел.

      – Я подумала: может быть, ты встречался с ним в Вене, пока жил там?

      – Не видел я его ни там, ни где-либо еще.

      – Он точно женился на той девушке?

      – Почему ты плачешь?

      – Я не плачу. Я только сказала, что он женился на той девушке, – он ведь на ней женился? Почему бы мне об этом не спросить? Если уж на то пошло… когда…

      – Ты все же плачешь, – сказал он.

      – Нет. Честное слово, нет. Это все из-за работы, очень устают глаза. Давай потанцуем.

      Над

       голо —

       вой… —

      исполнял оркестр.

      Синее

       небо

       над

       голо —

       вой…

      Танцуя в его объятиях, она вдруг вскинула голову:

      – Значит, по-твоему, они счастливы?

      – Кто?

      – Ирвинг Берлин и девчонка Маккей.

      – Откуда мне знать, счастливы они или нет? Я же сказал, что не знаю их и никогда их не видел.

      Мгновение спустя она прошептала:

      – Мы все их знали.

      III

      Этот рассказ – о музыке. Иногда люди ведут мелодию, а иногда она ведет людей. Как бы то ни было:

      – Значит, не суждено, – произнес он с ноткой обреченности.

      Дым застит глаза… – [20]

      меж тем говорила музыка.

      – Почему?

      – Потому что мы уже слишком старые. Да ты и сама не захочешь – теперь, когда тебе дали эту работу в Дюкском центре[21].

      – Я туда еще не перебралась.

      – Но работу-то дали. И будут платить четыре тысячи в год.

      – Ты получаешь вдвое больше.

      – То есть ты все еще согласна?

      Когда твое сердце пылает… —

      продолжал оркестр.

      – Нет. Думаю, ты прав. Уже слишком поздно.

      – Слишком СКАЧАТЬ