Львы Сицилии. Сага о Флорио. Стефания Аучи

Чтение книги онлайн.

      Садится, пишет. Трудный у него характер, но иначе и быть не может, детство у него было тяжелым. Гордый он, как и все Флорио.

      Паоло передает бумагу Иньяцио. Тот берет перо, просит Джузеппину начинать.

      – Дорогая Маттия… – Она замолкает, переводит дыхание. А после уж не может остановиться.

      «Ребенок растет хорошо, братья твои работают с утра до вечера…»

      «Дом небольшой, зато рядом с лавкой…»

      «Нет здесь трав, которые мы собирали с тобой в горах…»

      «Палермо очень большой город, но я знаю только те улицы, которые ведут в порт…»

      Иньяцио сосредоточен.

      Он чувствует, что действительно хочет сказать Джузеппина.

      Винченцо – моя отрада, ведь Паоло и Иньяцио оставляют меня одну на весь день, и мне кажется, я схожу с ума в этой дыре. Дыре, потому что наш дом немногим больше, чем кладовка в лавке у братьев, и я все время одна, это невыносимо, со мной лишь сын да Виктория, в этом огромном городе я одна, здесь нет тебя, здесь я теряюсь среди домов, среди грязи. Пусто и одиноко.

      Наконец, Джузеппина умолкает.

      Паоло подходит к жене, кладет руку ей на плечо.

      – Завтра я отправлю письмо, – говорит он. Гладит ее по волосам. В этой ласке – нежность, сожаление, страх. Он хотел бы что-то сказать, но молчит. Выходит из комнаты под растерянным взглядом жены.

      Зря он, думает Иньяцио, надо бы им поговорить. Надо бы ему ее выслушать. Разве не для этого заключается брак? Чтобы вместе нести бремя забот.

      Разве он поступил бы не так?

      – Спасибо, дон Флорио, будьте здоровы!

      – Всегда в вашем распоряжении. Всего доброго!

      Рождество 1799 года пролетело быстро. Прошел еще год, лавка работала. Их, братьев Флорио, не сразу, но признали. Недоверие жителей Палермо и слухи, распущенные Сагуто, зятем Канцонери, долгое время были серьезным препятствием. Многие фармацевты, отчасти из робости, отчасти от нежелания рассердить Канцонери, предпочитали обходить их стороной. Паоло хорошо помнит дни, когда он стоял на пороге в ожидании покупателей, надеялся, что кто-то из аптекарей зайдет купить у них пряностей. Но только Сагуто проходил мимо и злорадствовал, что у них пусто. Паоло поклялся себе, что рано или поздно сотрет с его лица это наглое выражение.

      Новый, 1801-й, год принес холод и дожди. Дверь закрывается с привычным, таким родным скрипом. На мгновение шум дождя врывается в лавку вместе с зимним ветром и запахом горелых дров.

      Паоло осматривается, ставит на место бальзамарии, оставленные на прилавке.

      Конец ушедшего года ознаменовался свирепой эпидемией инфлюэнцы. Рождественские песнопения перемежались с похоронными плачами.

      Запасов хины почти не осталось. Самые известные торговцы пряностями, Канцонери к примеру, продавали ее буквально на вес золота и только нужным людям.

      Затем совершенно неожиданно от Барбаро пришел товар. Как раз вечером под новый год. Ящиками с товаром была заставлена вся лавка. Слухи об этом быстро расползлись по СКАЧАТЬ